Любит – не любит
_авт. не выясн.

Кажется, если бы в этой ночи
звёзды упали из звёздной глуби,
я оборвал бы у них лучи:
любит – не любит, любит – не любит.
Кажется, я бы пошёл по снегам
к самому полюсу, вёрст не считая,
если бы знал и верил, что там
ты меня ждёшь, дорогая.

Только эти звёзды не упадут,
только я не пойду на полюс.
Ты недалёко, ты рядышком, тут, —
губы твои, глаза и голос.
Но не глядят на меня те глаза,
не говорят со мной эти губы.
и не считая можно сказать:
любит – не любит, — конечно не любит.

Кажется, я бы пошёл по снегам
к самому полюсу, вёрст не считая,
если бы знал и верил, что там
ты меня ждёшь, дорогая.

Ласкающийся Ёж
муз: Д.Гольцов, ст: В.Миляев

Убегу - не остановишь,
Потеряюсь, - не найдешь.
Я - нелепое сокровище,
Ласкающийся Ёж.
Вниз по лесенке
Позвольте пройти,
Веселой песенки
Замучил мотив.
Ла-ла-ла...
Голова закружится,
Будто во хмелю,
Люблю по лужам,
По небу люблю.
Ла-ла-ла...
А вечером снега сугробы
Окутывают фонари.
Бродим вместе мы оба
До зари.
А может быть, слишком рано
Весеннее - в феврале?
Небо умеет обманывать
Людей на земле.
Ла-ла-ла...
Убегу - не остановишь,
Потеряюсь, - не найдешь.
Я - нелепое сокровище,
Ласкающийся Ёж.
Вниз по лесенке
Позвольте пройти,
Веселой песенки
Замучил мотив.
Ла-ла-ла...
Голова закружится,
Будто во хмелю,
Люблю по лужам,
По небу люблю.
Ла-ла-ла...

Поезд
Ю.Кукин.

А в тайге по утрам туман,
Дым твоих сигарет.
Если хочешь сойти с ума -
Лучше способа нет.
Поезд, длинный смешной чудак,
Знак рисуя, твердит вопрос :
"Что же, что же не так, не так,
Что же не удалось?"
А поезд, длинный смешной чудак,
Изгибаясь, твердит вопрос :
"Это же, это же не так, не так,
Это же не удалось ?"

Заблудилась моя печаль
Между пихт и берез.
И не действует по ночам
Расстояний наркоз.
Расставаясь, шептал: "Пустяк.
Ведь не видишь же ты насквозь,
Просто что-то не так, не так,
Что-то не удалось."
А поезд, длинный смешной чудак,
Рад стараться, твердит вопрос :
"Что же, что же не так, не так?
Что же не удалось ?"

Ариэлем хотел лететь -
Ни любви, ни забот.
Или в горы, как Алитет,
Уходить каждый год.
Вбей в колено тоску, кулак,
Удержи от ненужных слез,
Просто что-то не так, не так,
Что-то не удалось.
Ах, поезд, длинный смешной чудак,
Как замучил меня вопрос :
"Что же, что же не так, не так,
Что же не удалось ?"

Ты уходишь, как поезд (к-ф 'Любить')
муз:М.Таривердиев, ст:Е.Евтушенко

Поздно, мне любить тебя поздно,
Ты уходишь, как поезд,
Поезд, поезд, поезд.

И одни на перроне —
Дождь и я.
Нет, не плакать,
Дождь, не плакать!
Пусть поплачу я за тебя.
Ветер,
Он меня понимает,
Он меня обнимает,
Ветер,
Ветер,
Ветер.

Он, как я на перроне,
Одинок.
Нету Бога! Нету Бога!
Есть лишь поезд,
Но он далёк.

Поздно,
Не стоит надеяться мне на стоп-краны,
Поздно, поздно, поздно,
А поезд,
Поезд уже вдали,
Его не вернёшь.

Рельсы,
Вы так тянетесь, рельсы,
Вы так тянетесь, рельсы,
Рельсы, рельсы, рельсы.
В этом поезде только
Мне места нет.
Лишь в ладони лист осенний,
Лист осенний, как мой билет.

Поздно,
Не стоит надеяться мне на стоп-краны,
Поздно,
Поздно,
Поздно,

А поезд, поезд уже вдали,
Его не вернёшь.
Поздно, поздно,
Поздно, поздно.

Поздно,
Мне любить тебя поздно,
Ты уходишь, как поезд,
Поезд,
Поезд,
Поезд...

Песня о Грине
Павел Цветков

Поседела волна, снизошла тишина и туман.
Словно кот на печи, тихо дремлет в ночи Зурбаган.
Где-то здесь крейсера, уходи до утра, торопись.
Чуть вздыхая, вдали молча ждет корабли старый Лисс.

Если плохи дела и следы занесла
Паутина запутанных фраз,
Если кончился день и тяжелая тень
Опустилась змеей возле глаз,
Он на помощь готов против смертных врагов,
Он подарит мне свой карабин.
Крепче старых друзей, крепче новых цепей
Только Грин

Будет в жизни моей сто грехов, сто морей,
Будет соль.
Но, на раны дыша, принесет малыша
Мне Ассоль.
И куда б я ни шел без гроша за душой
По земле,
Я обласкан и сыт, я дождями умыт
И в тепле.

Если грянет беда, если в трюмах вода,
Если меч над моей головой,
Непременно придет, сохранит и спасет
Лучший лоцман на свете Битт-Бой.
Через призму времен в этот сказочный сон
Вновь иду за тобой, гражданин.
Крепче старых друзей, крепче новых цепей
Только Грин.

Июнь 1967

Барабанщик
муз:Анатолий Иванов, ст:Л.Смирнов.

Расскажи, барабанщик лихой,
Не задетый льстецов похвалою,
Как нам жизнь отпустила с лихвой,
Как нам смерть отпускает с лихвою.

Ты, наверно, от музыки пьян,
Ты устал от бессмертья и песен
И серебряный свой барабан,
Как луну, над землею повесил.

Ты сорви его с гулкой сосны,
Ты возьми его в крепкие руки,
Застучи в наши темные сны,
Застучи в наши боли и муки.

Мы отведали злого свинца,
Мы легли вон под этой опушкой.
Бей в каленые наши сердца
Трехпудовой своей колотушкой.

В эту тихую звонкую рань,
В час, когда мы светлы и унылы,
Барабань, барабань, барабань
Безымянные наши могилы.

Ах как долго, долго едем
Н. Матвеева

Ах, как долго, долго едем!
Как трудна в горах дорога!
Чуть видны вдали хребты туманной сьерры.
Ах, как тихо, тихо в мире!
Лишь порою из-под мула,
Прошумев, сорвется в бездну камень серый.

Тишина. Лишь только песню
О любви поет погонщик,
Только песню о любви поет погонщик,
Да порой встряхнется мул,
И колокольчики на нем,
И колокольчики на нем забьются звонче.

Ну скорей, скорей, мой мул!
Я вижу, ты совсем заснул:
Ну поспешим - застанем дома дорогую!..
Ты напьешься из ручья,
А я мешок сорву с плеча
И потреплю тебя и в морду поцелую.

Ах, как долго, долго едем!
Как трудна в горах дорога!
Чуть видны вдали хребты туманной сьерры...
Ах, как тихо, тихо в мире!
Лишь порою из-под мула,
Прошумев, сорвется в бездну
Камень серый.

Сказка
Валентин Вихорев

Сказку придумай, мне расскажи.
Буду доверчив, поверю всему!
В синей короне, где-то во ржи
С солнцем в обнимку лето лежит.

Быль или сказка, хмель в голове,
А закрою глаза, чудится мне:
Июль разметался в сонной траве,
Губами касаясь смуглых колен.

Песня ли в поле, а может быть, стон.
В солнечных пальцах волосы-лен,
К телу под ветром платьице льнет,
Быль или небыль — кто разберет?

Осень седая идет напролом,
Как бы играя, задела крылом.
Срезанный колос лежит у межи...
Сказку придумай, мне расскажи!

1971

Прокатилось лето кубарем

муз:А.Тальковский, ст:В.Калентьев

Прокатилось лето кубарем,
Ты стоишь завороженная
Словно тучка, светом утренним
В сером небе освещенная.
Знаю, с мужем ты не дружная, --
Жизнь не ладится, не ладится.
Ах ты, вдовушка замужняя,
Посиди со мной, красавица.

Одари сердечным золотом.
А она смеется: "Где уж нам!"
И сказала: "Вы так молоды!"
Вам еще ходить бы к девушкам.                       
А красивых нынче мало ли..."
И подумал я: "А много ли?"
Между нами листья падали,
И шумел  грустно тополи.                       

И дрожали губы влажные
Не от страсти, а от холода.
Стало жаль, что мы домашние
И уже не не очень молоды.

Прокатилось лето кубарем...

1961

Танец старой газеты

Е.Клячкин

За оградой, чёрною оградой,
у ступеней красной колоннады
белый снег внизу,
чистый, как в лесу.

На снегу, случайный, как прохожий,
розовой поземкой запорошен,
гордый, как луна,
ломкий, как струна,

старый лист - когда-то был газетой,
но уже давно забыл про это, -
чуть привстал, шурша,
сделал первый шаг, -

он стал на носочки и поднял над снегом плечо,
и вот уже края его трепещут, как крылья,
и ломкая грудь выгибается вздутым плащом,
и в каждой бывшей строчке, в каждой букве - усилье.

Ах что же толкает меня на холодный металл?
Он  мрачен  -  ну  конечно  же,  усталость, усталость.
Ну  милый,  ну  правда  же, -  просто ты  очень устал.
Но я уже лечу, уже немного осталось...

   ...Трое, трое - вечно втроем
    бумага, чугун и ветер.
    В ней - порыв, и сдержанность - в нем,
    и не виден третий...

За оградой, черною оградой
белый снег внизу...

               Февраль - 23 апреля 1968

Крик (Случай)

муз:С.Стёркин, ст:Р.Рождественский

Убили парня за здорово живёшь.
За просто так. Спокойно. Как в игре...
И было это не за тыщу вёрст от города.
А рядом. Во дворе.

Ещё пылали окна... Между тем
он так кричал, прижав ладонь к груди,
как будто накричаться захотел
за долгое молчанье впереди...

Крик жил отдельно! Вырастал стеной.
Карабкался, обрушивался с крыш.
Растерзанный, отчаянный, больной,
нечеловечески огромный крик!

Он тёк по трубам, полз по этажам,
подвалы заполнял и чердаки.
Он ошалело тыкался в звонки!
Ломился в двери и в замках визжал!..

Он умолял! Он клянчил: "Защити!.."
Навстречу ослабевшему, ему,
плыл шепоток: "Не надо...", "Не ходи...",
"Простудишься...", "Не надо...", "Ни к чему..."

Да, случай. Как-то. В городе одном.
Но помните другие города!
..."Вот если бы не вечером, а днём...",
"Вот если бы на фронте, - я б тогда..."

И всё. И только молний пересверк.
И всё И не остановился век...
Какое это чудо - Человек!
Какая это мерзость - человек!

Чёрный и Белый

Б.Есипов

Все лавки запираются,
волнуется весь мир.
Герои собираются
на рыцарский турнир
По воплям нарастающим
легко поймёт любой,
как взвинчено ристалище
и как серьёзен бой.
До самого открытия
все знали, что в конце
придут два главных рыцаря
с забралом на лице.

Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный и Белый.

И ожидают зрители
в кружавчиках резных,
что выйдет победителем
в бою один из них.
Они встречались доблестно
не раз между собой.
И только молний отблески
разносит каждый бой.
Под копьями гранёными
грохочут, словно гром,
доспехи воронёные,
доспехи с серебром.

Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный и Белый.

Всё замерло в движении,
над поем тишина.
Безумствует сражение,
где жизни грош цена.
Столкнулись и разъехались
и, повернув коней,
летят, блестя доспехами,
и бьют ещё сильней.
Но вот все лица замерли —
свершилось наконец.
И Чёрный рухнул замертво,
А Белый на коне.

Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный и Белый.

Награду — победителю.
Но, тайну сохранив,
он ускакал стремительно,
забрала не открыв.
Сочувствие — сражённому.
Но, снявши лат металл,
никто и сокрушённого
бойца не опознал.
И только скорбь развеяли,
как видно неспроста,
над траурной процессией
знамёна в их цветах.

Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный, Белый, пам-парам,
Чёрный и Белый.


Лесник

муз:А.Тальковский, ст:В.Шульжик

В лесу, где гомон птичий,
Один, как лесовик,
Живёт в избе лесничий
По имени Лесник.

Есть у него собака
По имени Собака,
Отличная собака,
Её попробуй тронь...

Есть у него винтовка
По имени Винтовка,
Телега-колымага
И старый добрый конь.

Над крышей гомон птичий
И шорохи ветвей.
А в домике лесничий
Грустит без сыновей.

Они ушли когда-то
На фронт, а не куда-то,
Они ушли в солдаты,
И нет их много дней.

И знают все деревья,
Высокие деревья,
Прекрасные деревья
И в небе облака:

Один погиб в деревне
По имени Деревня,
Другой погиб у речки
По имени Река…


Художник

В.Ланцберг

Тонкими мазками, осторожно,
Раздуваю ветер, разгоняю воду.
Я сегодня занят, я художник.
Я рисую город в непогоду.
Я сегодня занят, я художник.
Я рисую город в слякоть и дождь.

Вот эта улица, вот этот дом,
Вот остановка под самым окном.
В сером плаще - это я за углом,
Поздно и холодно. Что ж ты медлишь?

Мокрые антенны задрожали,
Фонари под тяжестью дождя согнулись.
Греются на кухнях горожане,
Прячась от печали стылых улиц.
Греются на кухнях горожане,
Прячась от печали в слякоть и дождь.

Вот эта улица, вот этот дом,
Вот остановка под самым окном.
Глупо, наверно: я все об одном -
Ты же решила, ну что ж ты медлишь?

Может, я нарочно все напутал,
И весна смеется, а не осень плачет.
Хочешь - нарисую солнце, утро,
Только в жизни чаще все иначе.
Хочешь - нарисую солнце, утро?
Только в жизни чаще слякоть и дождь.

............................

Тонкими мазками, осторожно,
Раздуваю ветер, разгоняю воду.
Я сегодня занят, я художник.
Я рисую город в непогоду.
... Лучше бы, конечно, солнце, утро,
Только в жизни чаще слякоть и дождь.

1971

А мы ночуем в облаке

В.Вихорев

А мы ночуем в облаке,
Прижав друг к другу спины.
Жуем без пива воблу мы –
На это есть причины.
Как Прометеи у стены,
На крючьях карабины,
В святые мы занесены
Уже наполовину.

А утром розовый туман
Потянется над нами,
Стоит стена как истукан -
И шевелит бровями,
А здесь спины не разогнуть,
Окаменела шея.
Над головой такая жуть -
Прихожая кощея.

Мы шлямбур долбим в вышине -
Для черта работенка.
Мы лезем, рвемся по стене
На паутинках тонких.
Не век же лезть - вершина есть -
Присядем, свесив ноги.
Пройти такую круговерть
Дано не так уж многим.

Мы не ночуем в облаке,
Прижав друг к другу спины.
Идет под пиво вобла нам -
И никакой кручины.
Пускай другие у стены,
Висят на карабинах,
Их бабки в святцы занесли
Уже наполовину.

Грачи

В.Ланцберг

Е.К.

Облетают грачи с пожилых колоколен,
Черным прахом по ветру уходят, редея...
Я немного устал и, наверное, болен.
Ты, конечно, не знаешь, что снова в беде я.
                                       
Так ведется на свете года и столетья:
Будет день и печаль - призрак вечной кровати;
Ты придешь и уйдешь, ничего не заметив,
А за тысячи верст вдруг тревога охватит.

Слишком трудно сойти с надоевшего круга:
Каждый час, каждый год до минут разлинован.
Может, нам на роду не успеть друг для друга,-
Мы иного не ждем и не просим иного.

Облетают грачи с пожилых колоколен,
Черным прахом по ветру уходят, редея...
Я чертовски устал и, конечно же, болен,
Только ты не узнаешь, что снова в беде я.

1970

Бертольд Шварц

муз: И.Овчинникова, ст: Д.Самойлов

Я, Шварц Бертольд, смиреннейший монах,
Презрел людей за дьявольские нравы.
Я изобрел пылинку, порох, прах,
Ничтожный порошочек для забавы.
Смеялась надо мной исподтишка
Вся наша уважаемая братья:
'Что может выдумать он, кроме порошка!
Он порох выдумал! Нашел занятье!'
Да, порох, прах, пылинку! Для шутих,
Для фейерверков и для рассыпных
Хвостов павлиньих. Вспыхивает - пых!-
И роем, как с небесной наковальни,
Слетают искры! О, как я люблю
Искр воркованье, света ликованье!..

Но то, что создал я для любованья,
На пагубу похитил сатана.
Да, искры полетели с наковален,
Взревели, как быки, кузнечные меха.
И оказалось, что от смеха до греха,
Не шаг - полшага, два вершка, вершок.
А я - клянусь спасеньем, боже правый!-
Я изобрел всего лишь для забавы
Сей порох, прах, ничтожный порошок!

Я, Шварц Бертольд, смиреннейший монах,
Вас спрашиваю, как мне жить на свете?
Ведь я хотел, чтоб радовались дети.
Но создал не на радость, а на страх!
И порошочек мой в тугих стволах
Обрел вдруг сатанинское дыханье...
Я сотворил паденье крепостей,
И смерть солдат, и храмов полыханье.

Моя рука - гляди!- обожжена,
О, господи, тебе, тебе во славу...
Занем дозволил ты, чтоб сатана
Похитил порох, детскую забаву!
Неужто все, чего в тиши ночей
Пытливо достигает наше знанье,
Есть разрушенье, а не созиданье.
Чей умысел здесь? Злобный разум чей?
Билли Бонс

Анатолий Иванов

Море гладит берег волной.
Танец крабов тих и угрюм.
Видишь, под скалой
Хижина стоит,
Как покинутый корабль.

Подойдем тихонько к нему,
Осторожно глянем в окно.
Желтый луч свечи,
Стул у очага.
Кто-то сгорбился у огня.

Это ж старый Билли-пират,
Сын морей, а ныне старик.
Он уже давно
Здесь живет один,
Ведь ему без моря не жить.

Он поправит жаркий огонь,
Он закурит трубку свою,
Он сощурит глаз,
Сядет у огня
И затянет песню свою:

"Я - летучий корсар,
Я - скиталец морей.
Знают бури мой призрачный взгляд.
Много встретилось мне
На пути кораблей,
Но никто не вернулся назад!

Словно звон похорон,
Мой печален призыв,
Прозвучит над полями зыбей
И примчит к берегам
Молчаливый привет -
Только щепы разломанных рей,
Только щепы разломанных рей!"
Ла-ла-ла-ла-ла...
Ла-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла-ла...


Черёмуха

муз:В.Тетенькин, ст:Ю.Левитанский

Кто-нибудь утром проснется и ахнет,
и удивится - как близко черемухой пахнет,
пахнет влюбленностью, пахнет любовным признаньем,
жизнь впереди - как еще нераскрытая книга.

          Кто-нибудь утром проснется сегодня и ахнет,
          и удивится - как быстро черемуха чахнет,
          сохнет под окнами деревце, вьюгою пахнет,
          пахнет снегами, морозом, зимой, холодами.

Кто-нибудь утром совсем не проснется,
кто-нибудь тихо губами к губам прикоснется
и задохнется - как пахнет бинтами и йодом,
и стеарином, и свежей доскою сосновой.

          В утреннем воздухе пахнет бинтами и йодом,
          и стеарином, и свежей доскою сосновой,
          пахнет снегами, морозом, зимой, холодами
          и - ничего не поделать - черемухой пахнет.

Пахнет черемухой в утреннем воздух раннем.
Пахнет влюбленностью, пахнет любовным признаньем.
Что бы там ни было с нами, но снова и снова
пахнет черемухой - и ничего не поделать!


Я вновь повстречался с надеждой

Булат Окуджава (О.Чухонцеву)

Я вновь повстречался с Надеждой - приятная встреча.
Она проживает все там же, - то я был далече.
Всё то же на ней из поплина счастливое платье,
всё так же горящ ее взор, устемленный в века...
Ты наша сестра, мы твои молчаливые братья,
и трудно поверить, что жизнь коротка.

А разве ты нам обещала чертоги златые?
Мы сами себе их рисуем, пока молодые,
мы сами себе выбираем и песни и судьбы,
и горе тому, кто одернет не вовремя нас...
Ты наша сестра, мы твои торопливые судьи,
нам выпало счастье, да скрылось из глаз.

Когда бы любовь и надежду связать воедино,
какая бы, трудно поверить, возникла картина!
Какие бы нас миновали напрасные муки,
и только прекрасные муки глядели б с чела...
Ты наша сестра. Что ж так долго мы были в разлуке?
Нас юность сводила, да старость свела.

1976


Прощание с Родиной

Евгений Клячкин

Я прощаюсь со страной,
где
Прожил жизнь, не разберу
чью
И в последний раз - пока
здесь
Этот воздух как вино
пью.

А на мне, земля, вины
нет
Я не худший у тебя
сын
Если клином на тебе
свет
Пусть я сам решу что свет -
клин.

Быть жестокой к сыновьям -
грех
Если вправду ты для них -
мать
Первый снег, конечно твой
снег
Но позволь мне и второй
знать.

А любовь к тебе, поверь
есть
Я и слякоти твоей
рад
Но отрава для любви –
лесть
Так зачем,скажи ты пьешь
яд?

Ты во мне как я в тебе -
весь
Но не вскрикнет ни один
шрам
То, что болью прозвенит
здесь
Клеветой прошелестит
там.

Я прощаюсь со страной,
где
Прожил жизнь, не разберу
чью
И в последний раз - пока
здесь
Этот воздух как вино
пью.

3 мая 1973


Элегия

муз:Е.Клячкин, ст:А.Городницкий

Сентябрь сколачивает стаи
И первый лист звенит у ног...
Извечна истина простая:
Свободен - значит, одинок.
Мечтая о свободе годы
Не замечаем мы того
Что нашей собственной свободы
Боимся более всего.
И на растерянные лица
Куда нам жизни деть свои
Крылом спасительным ложится
Власть государства и семьи.

В углу за снятою иконой
Вся в паутине пустота
Свободен - значит, вне закона.
Как эта истина проста!
Входная дверь гремит как выстрел
В моем пустеющем дому
Так жить нам вместе словно листьям
А падать вниз по одному
Так жить нам вместе словно листьям
А падать вниз
               по одному...

1970


Поэты

Новелла Матвеева
Памяти Тудора Аргези

Когда потеряют значенье слова и предметы,
На землю, для их обновленья приходят поэты.
Под звёздами с ними не страшно: их ждёшь, как покоя!
Осмотрятся, спросят (так важно!): "Ну, что здесь такое?
Опять непорядок на свете без нас!"

(Кругом суета:
Мышь ловит кота,
К мосту рукава пришиты...
От всякой букашки ищет защиты
Бедный великан!

        Зелёный да алый
        На листьях дымок;
        Их бархат усталый
        В жаре изнемог...)

Вступая с такими словами на землю планеты,
За дело, тряхнув головами, берутся поэты:
Волшебной росой вдохновенья кропят мир несчастный
И сердцам возвращают волненье, а лбам — разум ясный.
А сколько работы еще впереди!

Живыми сгорать,
От ран умирать,
Эпохи таскать на спинах,
Дрожа, заклинать моря в котловинах,
Небо подпирать!

        (Лучами блистает
        Роса на листе,
        Спеша, прорастает
        Зерно в борозде. )

Привет сочинителям славным, чьи судьбы предивны!
Но колбасникам, тайным и явным, поэты противны —
Что в чужие встревают печали, вопросы решают...
"Ах, вопросы нам жить не мешали: ответы — мешают!"
И скажут ребятам такие слова:

"Вы славу стяжали,
Вы небосвод
На слабых плечах держали,
Вы горы свернули,
В русло вернули
Волны грозных вод..."

        Потом засмеются
        И скажут потом:
        "Так вымойте блюдце
        За нашим котом!"

Когда потеряют значенье слова и предметы,
На землю, для их обновленья, приходят поэты,
Их тоска над разгадкою скверных, проклятых вопросов —
Это каторжный труд суеверных старинных матросов,
Спасающих старую шхуну Земли.

Отцы и дети

Ю.Ким

Мы ваши отцы,
А вы наши дети.
Ура, ура, ура !
Вы хрупкие растенья,
И вместо удобренья
Вам наши наставления
С утра и до утра.

Учися, дружок
Не за страх, а за совесть !
Лети, наша песня, лети !
И будете все вы
Хорошими, то есть
Послушными, как не верти !

Вы наши отцы,
А мы вши чада.
Уа, уа, уа !
Ах, если бы не вы,
Как быжили мы - увы,
Тут и спрашивать не надо.
(Не адо, да - да)

Учися, дружок, не за страх, а за совесть !
Лети, наша песня, лети !
Лети ты подальше - в дирекцию то есть,
И больше мозги не крути !

Мы - ваши отцы.
Сыновнего долга
Не надо забывать !
А то ведь недолго
Для пущего толка
Отцов настоящих позвать !

Учися, дружок, не за страх, а за совесть !
Лети, наша песня, лети !
Мы мирные дети, но наш бронепоезд
Стоит на запасном пути !

1967

Романс Чёрта

муз:Е.Клячкин, ст:И.Бродский

Новобранцы, новобранцы, новобранцы,
ожидается изысканная драка.
Принимайте новоявленного братца,
короля и помазанника из мрака.
Вот я снова перед вами, одинокий,
беспокойный и участливый уродец,
тот же самый черно-белый, длинноногий,
одинокий и рогатый полководец.
Перед веком, перед веком, перед богом,
перед господом, глупеющим под старость,
перед боем в этом городе убогом
помолитесь, чтобы что-нибудь осталось.
Все, что брошено, оставлено, забыто,
все, что "больше не воротится обратно",
превращается в беспомощную битву,
в удивительную битву за утраты.
Как фонарики, фонарики ручные,
словно лампочки на уличных витринах,
наши страсти, как страдания ночные,
этой плоти и пространства поединок.
Так прислушивайся к уличному вою,
возникающему сызнова и с детства.
это к мертвому торопится живое,
совершается немыслимое бегство.
Что-то рядом затевается на свете.
Это снова раздвигаются кровати.
Просыпаются солдаты после смерти,
просыпаются любовники в объятьях.
И по новой зачинаются младенцы.
И трубят перед рассветом саксофоны.
И торопятся, торопятся одеться
новобранцы, новобранцы, солдафоны.
Как вам нравится наш новый полководец?
Как вам нравится построенный народец?
Как вам нравятся покойники и дети,
саксофоны и ударник на рассвете?
Потому что в этом городе убогом,
где отправят нас на похороны века,
кроме страха перед дьяволом и богом
существует что-то выше человека.


Костёр

К.Фролов

Я славлю искренность костра,
его святую бескорыстность,
как символ вечного добра,
участье и бескомпромиссность.
И, не постигнув до конца
огня священные законы,
черты знакомого лица
встречаю в лицах незнакомых.
Черты знакомого лица…

Земные завершив труды,
взмывают искры в поднебесье,
и зажигаются в груди
слова не сочинённой песни.
Она родится — дайте срок,—
пусть несложна, не в этом дело,
незавершённость первых строк
тепло огня дополнит смело.
Незавершённость первых строк…

Не устрашась потерь и мук,
мы строим призрачные замки,
не доверяя тем, кому
и у костра бывает зябко.
И радость встреч и боль утрат
он с нами выстрадал до дрожи.
Я славлю искренность костра
за то, что он предать не может.
Я славлю искренность костра…


Этюд об осени

В.Ланцберг

О, странность не ищущих выгод,
Удел не щадящих горба!
Весна - это все-таки выбор,
А осень дана как судьба -
Судьба осыпаться стихами,
О каждом немного скорбя...
Гора, обронившая камень,
Теряет кусочек себя.

Но есть среди тысячи мнений
Догадка простая одна -
Что, может быть, ствол - неразменен,
А землю - не выпить до дна.
И если все так, то упорней -
Неважно, доколе и где -
Работай, тяни свои корни
К живой, затаенной воде.

Расплавом сомнений и истин
Болячки души береди,
И самые лучшие листья,
Наверно, еще впереди.
И что за досужие сплетни,
Откуда такие взялись,
Что вон, мол, желтеет последний,
Тобой недописанный лист?..

1976


В один прекрасный день

В.Ланцберг

...И будет снег лететь в окно,
Кровать и стулья осыпая,
И тишина придет такая,
Что слово выдохнуть грешно,-

И лишь глядеть, глаза закрыв,
Как снег ложится и не тает,
Следы спокойно заметает
Того, кто выпал из игры.

Погаснет мир скупых чудес,
Рукой неверной нарисован,
И сразу станет невесомым
Все, что пока имеет вес.

Уйдут, отмаясь в стороне,
Осиротевшие печали;
Как их почти не замечали,
Так вряд ли вспомнят обо мне...

Ну что ж, пора в недальний путь -
Подняться, лесенку приставить...
Нет, не смогу себе представить,
Чтоб здесь я жил когда-нибудь.

Но вот ведь дело - снег в окно,
Весь снег небесный - только в это!
В других же окнах будет лето -
На свете так заведено.



Пианист

А.Дольский

Ко мне он в комнату вошёл,
И сел к роялю.
И вальс с пальцев, словно шелк,
Роняет.
Материя течет как дым
И улетает.
Заря туманом от воды
Течет и тает.
Вот на басах зеленый тон
Проснулся в роще,
И стал пейзаж со всех сторон
Ясней и проще.
Кузнечиками быстрых нот
Под солнце прыгнул,
Арпеджио водоворот
Пространство выгнул.

И вот на княжеских балах
Летит под крышу,
И в золотых колоколах
Я песню слышу.
Ее как яблоню трясут
С веселым свистом,
Осенний сад шумит как суд
Над пианистом.
Но поздно, поздно, белый зал
Былой столицы,
Аккорды словно красный залп
По белым лицам.
И снова тихо и легко
Плывет адажио,
И ты сквозь музыку веков
Мне снишься даже.

И я в сонаты синий шелк
Весь замотался...
Он встал, закрыл рояль, ушел,
А я остался.

Только ночь

А.Суханов

Белый снег в тишине закружил,
Молчаливо в ночи исчезает,
Будто песню о чем-то сложил,
но начало у песни не знает.

Только ночь, только ночь, только ночь.
За окном в тишине только ночь...

В темноте потерялся аккорд,
Разбежались снежинки, как ноты.
Партитуру унес дирижер.
Музыканты ушли отчего-то...

Только ночь, только ночь, только ночь.
За окном в тишине только ночь...

Видно, что-то случилось вчера,
Или просто в порыве бессонном
Каждый раз не дождаться утра
с торопливым аккордом мажорным.

Только ночь, только ночь, только ночь.
За окном в тишине только ночь...

Белый снег все быстрее кружит,
Шаг за шагом следы исчезают.
Одинокий прохожий спешит,
Все вокруг до утра засыпает.

Только ночь, только ночь, только ночь.
За окном в тишине только ночь...

1976


Дожди

В.Егоров

Я вас люблю, мои дожди,
мои тяжелые, осенние,
Чуть-чуть смешно, чуть-чуть рассеянно
Я вас люблю, мои дожди.

А листья ластятся к стволам,
А тротуары, словно зеркало,
И я плыву по зеркалам,
В которых отражаться некому,

Где, как сутулые моржи,
Машины фыркают моторами
И льются рельсы монотонные,
Как серебристые ужи,

Где оборванцы фонари
Бредут шеренгою заляпанной,
И осень огненный парик
Сдирает ливневыми лапами...

Спасибо вам, мои дожди,
Спасибо вам, мои осенние,
За все, что вы во мне посеяли,
Спасибо вам, мои дожди.

1966


Прощай, позабудь

муз:А.Дулов, ст:И.Бродский

Прощай. Позабудь.
И не обессудь.
А письма сожги...
Как мост.
Да будет мужественен
Твой путь,
Да будет он прям
И прост.
Да будет во мгле
Для тебя гореть
Звездная мишура,
Да будет надежда
Ладони греть
У твоего костра.
Да будут метели,
Снега, дожди
И бешеный рев огня,
Да будет удач у тебя впереди
Больше, чем у меня.
Да будет могуч и прекрасен
Бой,
Гремящий в твоей груди.
Я счастлив за тех,
Которым с тобой,
Может быть,
По пути.


Атеистическая молитва

В.Егоров

И опустится ночь, и осыплется град,
и обрушится меч на клейменые лица...
Подойди же ко мне, мой товарищ и брат,
помолись за меня, не умея молиться.
И когда поутру, отрешась от тревог,
мы пойдем на помост сквозь гоненья и гогот, -
да поможет нам Бог, да поможет нам Бог,
да поможет нам Бог - нам, не верящим в Бога.

Да поможет Он нам мановеньем руки
осчастливить друзей, расквитаться с врагами,
да поможет Он нам всем богам вопреки
на безбожной земле стать земными богами.
Всем, кто жалок и нищ, всем, кто сир и убог,
дать немного тепла и терпенья немного,
да поможет нам Бог, да поможет нам Бог,
да поможет нам Бог - нам, не верящим в Бога.

В невозможный тот миг, в неизбежный тот час,
когда будничный рай обернется содомом,
и замолкнут уста, и глаза закричат,
мы из жизни уйдем, как уходят из дома...
Подымающим пыль поднебесных дорог,
в бесконечную высь уходящим полого,
да поможет нам Бог, да поможет нам Бог,
да поможет нам Бог - нам, не верящим в Бога.

5 ноября 1973


О чём плачет филин

муз:А.Мирзаян, ст:В.Соснора

О чём плачет филин?

О том, что нет неба,
что в темноте только
двенадцать звёзд, что ли.

Двенадцать звёзд ходят,
игру играют,
что месяц мышь съела,
склевал его ворон.

Унёс ворон время
за семь царств счастья,
а в пустоте плачет
один, как есть, филин.

О чём плачет филин?

Что мир мал плачу,
что на земле – мыши,
что звёзды лишь – цепи...

Когда погас месяц,
и таяло солнце,
и воздух воздушен
был, как одуванчик,

когда во всё небо
скакал конь красный
и двадцать две птицы
дневных смеялись...

Что так плакал филин,
что весь плач птичий –
бессилье бессонниц,
ни больше, ни меньше.

(ВСАДНИКИ. 1959-1966)


Осенняя песня

А.Дольский

Верится - не верится,
Осень подарила
То, что мы давно уже
С ней обговорили.
С красными кустами,
С желтыми лесами,
Девушку с пушистыми
Серыми глазами.

Мне бы не печалиться,
Только я не знаю,
Почему дареное
Я всегда теряю.
Помните - не помните,
Вы теряли сами
Девушку с пушистыми
Серыми глазами.

А потом угрюмые
Словно скалы
Вы ее растерянно
Так искали.
Звали вы весенними
Голосами
Девушку осеннюю
С пушистыми глазами.

Только не найти ее.
И с другими
Вдруг срывалось с губ у Вас
Это имя.
И как будто шла опять
Желтыми лесами
Девушка с пушистыми
Серыми глазами.

Верится - не верится
В ту обиду,
Только я веселый с ней
Лишь для виду.

Что бы не подумала,
Не узнала:
Верю я в дареное
Очень мало.


Исполнение желаний

А.Дольский

Мне звезда упала на ладошку,
Я ее спросил: - Откуда ты?
- Дайте мне передохнуть немножко,
Я с такой летела высоты.
А потом добавила, сверкая,
Словно колокольчик прозвенел:
- Не смотрите, что невелика я,
Я умею делать много дел.

Вам необходимо только вспомнить,
Что для Вас важней всего на свете.
Я могу желание исполнить,
Я всё время занимаюсь этим.

- Знаю я, что мне необходимо:
Мне не нужно долго вспоминать.
Я хочу любить и быть любимым,
Я хочу, чтоб не болела мать.
Чтоб на нашей горестной планете
Только звезды падали с небес,
Были все доверчивы, как дети,
И любили дождь, цветы и лес.

Чтоб траву, как встарь, косой косили,
Каждый день летали до Луны,
Чтобы женщин на руках носили,
Не было болезней и войны,

Чтобы дружба не была обузой,
Чтобы верность в тягость не была,
Чтобы старость не тяжелым грузом -
Мудростью бы на сердце легла,
Чтобы у костра, пропахнув дымом,
Эту песню тихо напевать.
А еще хочу я быть любимым
И хочу, чтоб не болела мать.

Говорил я долго, но напрасно,
Долго, слишком долго говорил.
Не ответив мне. звезда погасла -
Было у нее немного сил...


Ходят слухи

Ю.Ким

Ходят слухи, ходят слухи,
Что у нас открыли интернат.
Это что-то в роде, в стиле, в духе
Учрежденья для цыплят.

В этом небольшом бедламе
Будет все не так, как должно быть:
Там, представьте, между нами,
Там, представьте, между нами,
Будут яйца курицу учить.

Аспирант на аспиранте,
Рвутся прививать птенцам талант.
Там, куда ни киньте, плюньте, гляньте,
То птенец, то аспирант.

Там, куда ни плюньте, киньте,
Прям не интернат, а институт:
Вундеркинд на вундеркинде,
Вундеркинд на вундеркинде...
А все у директора - вот тут.

Но зато, в конечном счете,
Обрастают птенчики пером,
Это уж не дети, а дяди, тети,
И горланят петухом!

И за это дикое пенье
Забирают птичек стаей всей,
Чтоб в том самом заведенье,
Что на горке, в отдаленье,
Превратить в породистых гусей!

1966


Дорожная песня

Ю.Ким

Распогодилась погода
Специально для пути.
Все готово для похода -
Сядь на поезд и кати,
Кати-кати, катись подальше
От начальства и хлопот:
Трудней ему без нас,
А нам наоборот!

Успокойтеся, мамаши,
Не волнуйтесь ни о чем:
Будут целы дети ваши,
Не потонут нипочем,
Почем, почем у вас арбузы?
Пять копеек три кило!
Кругом медузы, музы, пузы
Повело!

Никакого нет контролю,
Никаких тебе цепей!
Вырываемся на волю,
Прямо к морю из степей-пей-пей,
Пей побольше и получше, -
И, конечно, молоко, -
И не забудь, что до получки
Далеко!

1964


Жизнь в ста словах,
или Человеческая комедия

муз:Гр.Гладков, ст:О.Молотков

Мама, сказка, каша, кошка,
книжка, яркая обложка,

Буратино, Карабас,
ранец, школа, первый класс,

грязь в тетрадке, тройка, двойка,
папа, крик, головомойка,

лето, труд, колхоз, солома,
осень, сбор металлолома,

Пушкин, Гоголь, Дарвин, Ом,
Ганнибал, Наполеон,

Менделеев, Герострат,
бал прощальный, аттестат,

институт, экзамен, нервы,
конкурс, лекция, курс первый,

тренировки, семинары,
песни, танцы, тары-бары,

прочность знаний чет-нечет,
радость, сессия, зачет,

стройотряд, жара, работа,
волейбол, газета, фото,

общежитье, ”взятка”, “мизер”,
радиола, телевизор,

карандаш, лопата, лом,
пятый курс, проект, диплом,

отпуск, море, пароход,
по Кавказу турпоход,

кульман, шеф, конец квартала,
цех, участок, план по валу,

ЖСК, гараж, квартира,
теща, юмор и сатира,

детский сад, велосипед,
шашки, шахматы, сосед,

шашлыки, рыбалка, лодка,
раки, пиво, вобла, водка,

сердце, печень, лишний вес,
возраст, пенсия, собес,

юбилей, банкет, награда,
речи, памятник, ограда.

1975г.


Сказочник

Ю.Кукин

Я старый сказочник, я знаю много сказок
Про злых волков, про зайцев косоглазых,
Про хитрых лис, про глупых попугаев...
Я старый сказочник, я много сказок знаю.

Про Маленького Принца - гостя с неба,
Про тех, кто был на свете и кто не был,
Про Кролика и девочку Алису,
Про доброго Кота и злую Крысу,

О глупом, жадном Короле-калеке,
О добром, умном, но Сверхчеловеке,
О Счастье, о Любви и о Свободе,
О том, кто ищет и всегда находит.

Но не несу ни зла я и ни ласки,
Никто не будет плакать и смеяться:
Я сам себе рассказываю сказки
И жду, когда они начнут сбываться.

А сбывшимися сказки не бывают,
Несбывшиеся сказки - забываю.
И больно мне, но я не унываю -
Я старый сказочник, я много сказок знаю.

1964 - январь 1965



Девушка из харчевни

Н. Матвеева

Любви моей ты боялся зря, -
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой
Или просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.
Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща.

Теченье дней, шелестенье лет, -
Туман, ветер и дождь…
А в доме событье – страшнее нет:
Из стенки вырвали гвоздь!
Туман, и ветер, и шум дождя…
Теченье дней, шелестенье лет…
Мне было довольно, что от гвоздя
Остался маленький след.
Когда же и след от гвоздя исчез
Под кистью старого маляра, -
Мне было довольно того, что след
Гвоздя был виден – вчера.

Любви моей ты боялся зря
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою!
И в теплом ветре ловить опять –
То скрипок плач, то литавров медь…
А что я с этого буду иметь?
Того тебе – не понять.

1964


Сорок первый

М.Анчаров

Я сказал одному прохожему
С папироской "Казбек" во рту,
На вареник лицом похожему
И глазами, как злая ртуть.
Я сказал ему: "На окраине
Где-то, в городе, по пути,
Сердце девичье ждет хозяина.
Как дорогу к нему найти?"

Посмотрев на меня презрительно
И сквозь зубы цедя слова,
Он сказал:
"Слушай, парень, не приставай к прохожему,
а то недолго и за милиционером сбегать".
И ушел он походкой гордою,
От величья глаза мутны.
Уродись я с такою мордою,
Я б надел на нее штаны.

Над Москвою закат сутулится,
Ночь на звездах скрипит давно.
Жили мы на щербатых улицах,
Но весь мир был у наших ног.
Не унять нам ночами дрожь никак.
И у книг подсмотрев концы,
Мы по жизни брели - безбожники,
Мушкетеры и сорванцы.

В каждом жил с ветерком повенчанный
Непоседливый человек.
Нас без слез покидали женщины,
А забыть не могли вовек.
Но в тебе совсем на иной мотив
Тишиной фитилек горит.
Черти водятся в тихом омуте -
Так пословица говорит.

Не хочу я ночами тесными
Задыхаться и рвать крючок.
Не хочу, чтобы ты за песни мне
В шапку бросила пятачок.
Я засыпан людской порошею,
Я мечусь из краев в края.
Эй, смотри, пропаду, хорошая,
Недогадливая моя!

1959-1960

Не гляди назад, не гляди
(из к/ф "Баллада о солдате")

муз:М.Зив, ст:Е.Клячкин

Не гляди назад, не гляди -
Просто имена переставь.
Спят в твоих глазах, спят дожди, -
Ты не для меня их оставь.
      Перевесь подальше ключи,
      Адрес поменяй, поменяй!
      А теперь подольше молчи -
      Это для меня.

Мне-то все равно, все равно,
Я уговорю сам себя,
Будто все за нас решено,
Будто все ворует судьба.
      Только ты не веришь в судьбу,
      Значит, просто, выбрось ключи.
      Я к тебе в окошко войду...
      А теперь молчи.

Не пойду искать я ключи, -
Пусть они лежат на земле.
Их найдет какой-то другой,
Сердце он остудит в тебе.
      Перевесь подальше ключи,
      Адрес поменяй, поменяй!
      А теперь подольше молчи -
      Это для меня.

29 сентября 1963

Песня о правах

Е.Клячкин

Ты, наверно, права,
Что об этом молчишь
Это ж просто слова
Разве в них углядишь
Как не гляди.
Право годы забыть
Право помнить часы
Право выбрать как жить
Бросив жизнь на весы.

Быть жестокой к себе
Говорить про кино
И в подушку реветь
Только ей всеравно.
И имеешь ли ты
Право всех обмануть
И казаться стальной
Право вдруг притянуть
И заплакать "он мой"!

А вообще ты права
Это просто слова.

14 ноября 1963

А всё-таки жаль
(А.Цыбулевскому)

Б.Окуджава

Былое нельзя воротить - и печалиться не о чем,
у каждой эпохи свои подрастают леса...
А всё-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеичем 
поужинать в "Яр" заскочить хоть на четверть часа.   

Теперь нам не надо по улицам мыкаться ощупью.
Машины нас ждут, и ракеты уносят нас вдаль...
А всё-таки жаль, что в Москве больше нету извозчиков,
хотя б одного, и не будет отныне... А жаль.
         
Я кланяюсь низко познания морю безбрежному,
разумный свой век, многоопытный век свой любя...
А всё-таки жаль, что кумиры нам снятся по-прежнему,
и мы до сих пор всё холопами числим себя.
           
Победы свои мы ковали не зря и вынашивали,
мы всё обрели: и надежную пристань, и свет...
А всё-таки жаль - иногда над победами нашими
встают пьедесталы, которые выше побед.
               
Москва, ты не веришь слезам - это время проверило.
Железное мужество, сила и стойкость во всем...
Но если бы ты в наши слезы однажды поверила,
ни нам, ни тебе не пришлось бы грустить о былом.
    
Былое нельзя воротить... Выхожу я на улицу.
И вдруг замечаю: у самых Арбатских ворот
извозчик стоит, Александр Сергеич прогуливается...
Ах, нынче, наверное, что-нибудь произойдет.

Хочется жить

А.Крупп

А всё-таки, всё-таки хочется жить,
Даже когда окончательно ясно,
Что выдуманные тобой миражи
Скоро погаснут, скоро погаснут.

     Гаснут, и, значит, к началу пути
        Снова ты брошен, а путь давно начат...
        Трудно, а всё-таки надо идти.
        Хочется жить, невозможно иначе.
        Хочется, хочется жить.

А всё-таки, всё-таки хочется петь,
Даже когда в сердце песням нет места.
Только б не сдаться и только б успеть
Спеть свою самую главную песню.

     Ставь против горя свою доброту -
        Это, наверное, кое-что значит.
        Пусть даже песня застрянет во рту,
        Хочется петь, даже если ты плачешь.
        Хочется, хочется петь.

А всё-таки, всё-таки хочется взять
Мир окружающий в долг под проценты
И, на ладонях держа, осязать
Спящих дыханье и пульс континентов,

     Чтобы потом, раздавая долги,
        Сердцем и памятью стал ты богаче.
        Тратя себя, ты себя сбереги.
        Хочется взять, невозможно иначе.
        Хочется, хочется взять.
        Хочется, хочется петь.
        Хочется, хочется жить...

4-10 февраля 1969

Туристический марш

Ю.Ким

Мы - туристы,
Мы - туристы,
Мы - туристы-гитаристы,
Ходим мы туды-сюды,
Ходим, рыщем,
Тыща за тыщей,
За нами пепелища, как черные следы.

Мимо лесу,
Мимо пашен,
Мимо елок, мимо палок,
Бодрым маршем день и ночь,
Главное - больше,
Главное - дальше,
Как можно больше весу подальше отволочь!

     Мы ходим только прямо,
        И взор наш также прям:
        Когда за спиной сорок два килограмма -
        Нет времени смотреть по сторонам!

Мы не знаем
Церемоний,
Не разводим антимоний,
Мы такие, мы - просты!
Может ты - дьявол,
А может - Антоний,
А нам какое дело, со всеми мы - на ты!

Мы не грабим
На дорогах,
Мы не тратим и не платим,
Ходим мы со всем своим,
Даже на память
Дарим автограф,
А если что захватим, то лишь как сувенир!

     Мы ходим только прямо,
        И взор наш также прям:
        Когда за спиной сорок два килограмма -
        Нет времени смотреть по сторонам!

1967

Песня ворона

Ю.Аделунг

Приготовьте ваши фраки, вороны!
На последней башне флаги — сорваны!
Погреба пороховые взорваны.
Приготовьтесь — скоро выход, вороны!

Что глядишь ты на меня с ужасом?
Чуешь, смерть над головой кружится!
Видно, смерть тебе в обузу — маешься,
К бесполезной аркебузе тянешься...

С нею ты своей бедой не поделишься!
Эй, не смей! Ведь ты в меня целишься!
Лучше смерть свою дождись, вон, шаркает!
Ну, а мне ведь жить да жить, каркая!

Мы с тобой одной войной вскормлены,
И не я тому виной, скорбною.
Ты, как я, всю жизнь прожил падалью —
Не стреляй же! Подожди!... Падаю...

Хорошее настроение

Ю.Ким

Ой, как хорошо - хоть песню пой!
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
Ах, до чего ж я весел, до чего мил,
До чего ж я мил, до чего весел!

А причины нету никакой.
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
Говорят, что мир без песен пресен.

Припев: Не грусти, друг мой милый,
        Спой со мной, лучше спой!
        Не грусти, что ты, что ты,
        Позабудь про заботы,
        Спой - и все пройдет,
        Ты только спой.

Мне весь день трубит жена
(Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!)
"Ах, почему ты весел? почему мил?
Почему ты мил, почему весел?"
Мне весь день мешает петь она
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
Неужели мир без песен пресен?

Припев.

Все поют, осел поет, поет петух.
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
Говорят без песен пресен мир.
Говорят, что мир без песен пресен.
Ну, а я за них пою за двух
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
До чего ж я весел, до чего мил!

Припев.

Спой, и даже если нету
Ни таланту, ни фальцету,
И, пока не резберутся,
Все соседи разбегутся,
И лишь мартовские кошки
Будут слушать на окошке,
Все равно, как можешь,
Так и пой!

Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-
ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-
ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-
ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-
ля-ля-ля-ля-ля-ля-
ля-ля!

1964

О женщинах

муз:А.Загот, ст:С.Флейшман

Есть женщины, похожие на ночь:
Загадочны, томны, темны и властны.
Они не столь прекрасны, сколь опасны.
Друзья мои, от тех бегите прочь,
Которые напоминают ночь.

Есть женщины, похожие на вечер:
У них в глазах штампованная грусть.
Печальны мысли их, капризны речи.
Все вздохи их я знаю наизусть
И не ищу с такой красоткой встречи.

Есть женщины, похожие на день:
Солдаты в юбках, трезвые как сода.
Холодные в любое время года.
Друзья мои, похожая на день -
Она уже не женщина, а пень.

А есть похожие на детский смех,
На утро майское, на сны лесные,
Всегда весёлые и озорные.
Не согрешить с такою - просто грех.
Друзья мои, они милее всех...

Старинная легенда

муз:Б.Львович, ст:Б.Ларин

Легенду услыхав однажды в детстве,
Не все я помню, честно говоря.
Давным-давно стояли по соседству
Мужской и женский - два монастыря.
Монахам без ухода было туго,
Жизнь у монашек тоже - не сироп.
И вот однажды друг навстречу другу
Они подземный начали подкоп.

Был труден путь до встречи на рассвете,
И грустно мне, но как тут не крути,
А прокопали женщины две трети,
Мужчины - только треть того пути.

И лишь теперь я понял, в чем причина,
И оттого я нынче зол и хмур:
Ведь совершенно ясно, что мужчины
Копнув два раза, шли на перекур.
Сидели, дым колечками пускали,
Травя за анекдотом анекдот...
А в это время женщины копали,
И продвигались женщины вперед!

Еще причину укажу отдельно,
Я эти штучки знаю назубок:
Мужчины, я уверен, параллельно.
Вели подкоп под винный погребок.
Они вино крепленое глотали,
Они шутили: лишь сова не пьет!
А в это время  женщины копали,
И продвигались женщины вперед!

Потом среди мужчин нашелся кто-то,
Сказавший:" Братцы, нет у нас стыда!
Даешь бесперебойную работу,
Даешь производительность труда!"
Потом мужчины  долго заседали
И составляли план работ на год...
А в это время  женщины копали,
И продвигались женщины вперед!

Не о монахах нынче я печалюсь -
О них бы я не стал писать стихи:
Пускай монахи сами отвечают
За их средневековые грехи.
Прошли века, и что теперь судачить -
Кто вглубь копал, а кто, допустим, вширь.
Но остается важная задача
Лентяев подводить под монастырь.

Разговор учителя и ученика

Ю.Ким

УЧИТЕЛЬ:
- Ах, неужели действительно
Уж так уж необходимо
Быть непременно честным
И поступать соответственно?
И, встречаясь с неправотою
Сильных и злобных людей,
Неужели уж так уж естественно
Рисковать головою своей?
Я не знаю...

УЧЕНИК:
- А чего тут знать?
А чего тут знать-то?
Я могу уважать исканья и сомненья,
Я могу уважать уважение к врагу,
Но в вопросах чести
Топтание на месте -
Режьте меня, жгите меня,
Я уважать не могу!
Уж если знаешь, что к чему, тогда о чем же речь?
Уж если у тебя душа на самом деле болит-горит-кипит,
Чего там колебаться и голову беречь?
Чего там, - правда победит!

УЧИТЕЛЬ:
- Ах, я не знаю, имею ль,
Имею ль я полное право
Указывать людям дорогу,
Которую сам одолею ли?
Которая, что естественно,
Слишком многим невмоготу.
И, пожалуй, вообще безответственно
Обнаруживать свою правоту.
Я не знаю.

УЧЕНИК:
- А что тут знать?
А чего тут знать-то?
Я могу уважать нелепые прожекты,
Я могу уважать много еще чего.
Но кто хочет действовать и стесняется лишней жертвы -
Режьте меня, жгите меня,- за что уважать его?
Уж если знаешь, что к чему, тогда о чем же речь?
Уж если у тебя душа на самом деле болит-горит-кипит,
Чего там сомневаться и голову беречь?
Чего там,- правда победит.

ХОР:
- Уж если ты на самом деле знаешь, что к чему,
Тогда конечно за тобой мы все пойдем гурьбой.
А если мы гурьбою шагаем за тобою,-
То значит, ты знаешь, что к чему!


Как размножаются крокодилы

муз:С.Никитин, ст:В.Миляев

Не верьте Брему насчет крокодилов:
Из яиц чаще выводятся цыплята
И муравьи.
Крокодилы размножаются
Совсем по другому...
Лежит он себе в болоте,
Прикинувшись гнилой деревяшкой,
И ждет.
Вот подлетает птичка,
Попугайчик или колибри,
Села на сучок,
Пасть – хлоп! И нету птички.
Но это еще не процесс размножения,
Это работа органов пищеварения.
И вдруг другая птичка...
Пасть – хлоп! И не до смерти,
А только хрупнуло крылышко.
Плачет птаха, плачет птаха:
"Дядь, отпусти, больно!"
"А будешь крокодилом?" –
Спрашивает дядя, не разжимая зубов,
А сам плачет, как бы вспоминая нечто грустное.
"Буду, только отпусти,
Буду, только отпусти, отпусти, отпусти!.."
Отпускает.
И вот перед вами маленький крокодил,
Пока еще не похож.
Но зубы и хвост – дело наживное.
Глядишь, к вечеру их уже двое.
Который же утром чирикал и порхал?
Ага, вон тот, что поменьше...
А Брем был хороший человек.
Хороший и знающий
Специалист.
Но не пророк.
1977 г.


Одержимый джим

Н. Матвеева

Джим, Джим, Джим,
чем ты одержим? -
Плечи понурены, брови нахмурены,
Взор твой недвижим.

Если покой здесь недостижим,
Что же делать? Ну что же делать?
Ну хочешь - убежим?!

Джим, Джим, Джим,
хочешь - убежим
Горной тропой? А коней нам с тобой
Раздобудет знакомый ковбой.

Сорной травой порос участок твой, -
Громко смеются золотоискатели
Над твоей бедой.

Всё - не туда, всегда - не в ту даль
Многие стремятся!
И Джим - он тоже такой.

Ну-ка, Джим,
куда мы податься решим?
Хочется если - в Испанию, Данию,
Швецию, Грецию, Рим,

Если там желанный твой причал…
"Дальше, дальше,
ах, дальше, дальше!" -
Вдумчивый Джим отвечал.

А может быть,
устал ты по суше бродить?
Хочется не по сухому бродить,
А по мокрому хочется плыть?

Море и шквал -
не там ли твой привал?
"Дальше, дальше,
ах, дальше, дальше!" -
Сумрачно Джим отвечал.

Всё - не туда, всегда - не в ту даль
Многие стремятся.
И Джим - он тоже такой!

Молви, Джим, не медля или не для,
Если тебя перестала устраивать
Грешная наша Земля,

Рвёшься ли ты в потусторонний свет?
"Дальше, дальше,
ах, дальше, дальше!" -
Джим заявляет в ответ.

Ну вот - опять! Тебя не понять!
Чего тебе надо? - не разобрать,
Такой-сякой!

Ничего
Джим не сказал,
Только вздохнул, да махнул рукой.

Ничего
Джим не сказал,
Только вздохнул, да рукою махнул,
Да другою провёл по глазам.

Только вдаль
молча указал.
Вот и прекрасно - всё стало ясно! -
Так бы и сказал.

И всё - не туда, всегда - не в ту даль
Многие стремятся!
И Джим - он тоже такой.

1966


Мы с тобой давно уже не те…

Ю.Аделунг

Мы с тобой давно уже не те,
Мы не живем делами грешными:
Спим в тепле, не верим темноте,
А шпаги на стену повешены.
В нашей шхуне сделали кафе,
На тумбу пушку исковеркали,
Истрачен порох фейерверками,
На катафалк пошел лафет.

Мы с тобой давно уже не те,
И нас опасности не балуют.
Кэп попал в какой-то комитет,
А боцман служит вышибалою.
Нас теперь не трогает роса,
На парусах уж не разляжешься -
Пустил артельщик разгулявшийся
На транспаранты паруса.

Мы с тобой не те уже совсем, -
И все дороги нам заказаны:
Спим в тепле на средней полосе,
Избрали город вечной базою.
Знаю - нам не пережить зимы,
А шхуна - словно пёс на привязи,
Кривая никуда не вывезет -
Ведь море ждет нас, черт возьми!

Море ждет, а мы совсем не там, -
Такую жизнь пошлем мы к лешему.
Боцман - я! Ты будешь капитан.
Нацепим шпаги потускневшие.
Мы с тобой пройдем по кабакам,
Команду старую разыщем мы...
А здесь, а здесь мы просто лишние, -
Давай, командуй, капитан!

1974


Песенка Пеппи Длинный Чулок

Ю.Ким

Если сесть на воздушный шар
И подняться как можно выше,
Чтоб Земля стала маленькой-маленькой,
Как комар,
То поблизости будет звезда,
Где живет теперь моя мама.
Мы в хорошие ночи беседуем с ней
Иногда.
- Эге-ге-гей!-
Говорю я ей.
- Как дела? -
Говорит она.
- Ничего,- говорю я,-
А папу, представь себе,
С палубы смыла волна!
Он же знаешь какой непоседа,
Он же знаешь как любит рискнуть,
Он помчался небось, как торпеда,
И домчался куда-нибудь!
И его там, конечно, назначили
Самым главным королем,
Потому что он правильно правит
И командой, и кораблем!
- Эге-ге-гей!- говорю я ей.-
Вот такие у нас дела.
И она мне приветливо машет рукой,
Словно рядом со мной побыла...
Так что вам бы никто не мешал
Пригласить сюда маму и папу,
Отыскать где-то остров далекий,
Долететь до звезды одинокой,
Но для этого нужно построить воздушный шар.


Театральный пролог
(из спектакля "Как вам это понравится")

Ю.Ким

Медам, месье, синьоры!
К чему играть спектакли
Когда весь мир театр,
И все мы в нем актеры, -
Не так ли, не так ли?
Медам, месье, синьоры!
Как жаль, что в этой драме
Бездарные гримеры.

Коварные суфлеры -
Мы сами, мы с вами.
О, как бы нам, синьоры,
Сыграть не фарс, а сказку.
О счастье и надеждах,
Сыграть, пока не скоро
Развязка, развязка!..

О, мир, где вместо падуг
Над нами арки радуг,
Где блещет вместо ламп луна!
Где мы, мы играем слабо,
О, как бы нам хотя бы
Не путать амплуа, амплуа...
Амплуа? Гоп-ля-ля!

Пускай блондина играет блондин
И никогда - брюнет,
А то перепутаем все как один
С черным белый цвет.
Пускай врача играет врач
И никогда - палач,
А то чуть запор - он хвать за топор,
И нет живота, хоть плачь!

Пускай корона венчает того,
Кто в самом деле лев,
А примутся уши расти у него -
Тут же заприте в хлев.
Не дайте шакалу сыграть овцу,
Копейке лезть в рубли,
Но дайте певцу, и только певцу
Считать, что он пуп Земли!

Вон вы, чья важность и полнота
Видны издалека,
Идите сюда на роль шута
И Джона-простака!
А вас, наверное, сама судьба
Прислала в зтот день,
У нас пустует роль столба,
А вы - здоровый пень!

Эгей, а ваша прыть и стать
И гордая отвага
Вполне сгодятся, чтоб сыграть
Макбета или Яго.
Эгей, синьоры, к нам эгей,
Синьоры, к нам сюда,
И кто из вас герой,
И кто из вас лакей,
Укажем без труда!..

И только вы, красавицы,
Так прелестны, так уместны
В роли нежных дам.
Как вам это нравится,
О, как вам это нравится,
О, как вам это нравится,
Как это нравится вам?
Медам, месье, синьоры!
Как это нравится вам?


Квадратный человек

муз:Вл.Ченцов, ст:Ю.Левитанский

Как полуночный вздор,
как на голову снег —
мой грозный командор,
мой черный человек —
как поздний вестовой
по гулкой мостовой —
квадратный человек
с квадратной головой.
Квадратное лицо.
Квадратные очки.
Квадратные глаза.
Квадратные зрачки.
И челюсти во рту
гремят, как жернова,
когда он говорит
квадратные слова.
Квадратный человек,
сам черт ему не брат.
В саду его растет
квадратный виноград.
И явственно видна,
пока он говорит,
квадратная луна
в глазах его горит.
О, этот человек,
он выпрямить готов
округлости полей,
округлости прудов,
и возвести в квадрат —
и возвести стократ —
квадрат своих затрат,
квадрат своих оград.

Квадратный человек,
мой грозный командор,
мой прошлогодний снег,
мой полуночный вздор,
нелепое звено
из рода небылиц, —
и все-таки одно
из действующих лиц.
И по спине сквозит
нездешним холодком,
когда он мне грозит
квадратным кулаком.


Мокрый вальс

Е.Клячкин

Как непрочны двери
У страны доверья
Для того, кто верит только в замки.
Значит, неизбежно
Гасит нашу нежность,
Нашу нежность - тяжесть чьей-то руки.

Что нас больше учит:
Время или случай, -
Вряд ли важно, если даже поймешь.
Но, когда нас давит
Сон страшнее яви,
Выйди ночью под мерцающий дождь.

Все надежды, слышишь? -
Он тебе надышит -
Дождь бессонный, шелестящий в ночи.
Плеск оваций в зале
Или губ касанье,
Губ касанье можно в нем различить.

И, пока над нами
Голубое пламя
Неизвестной, нас хранящей звезды, -
Будет, как и прежде,
Сердце греть надежда,
Унося нас далеко от беды.

3-5 сентября 1972


А рыцарь всё не едет

Л.Сергеев

На самой горе был огромный дворец,
Вершились в нем чудо дела,
Ведь там находился волшебный ларец,
А так же принцесса жила.

Под вечер приехал влюбленный герой,
С ним верный его Буцефал,
Он холмиком выглядел, а не горой,
И лысиной шлем подтирал.

Принцесса сидела в огромном дворце
И дулась натужно в кларнет,
Принцесса гадала на черном ларце -
Приедет ли рыцарь, иль нет.

Герой простучался в ворота полдня,
Часок отдохнул, а потом,
Пастись отослал Буцефала-коня,
И в дверь приложился плечом.

Принцесса сидела на стуле резном,
Читала любовный сонет,
Читала и думала только о том -
Приедет ли рыцарь, иль нет.

Герой становился все злей и мрачней,
Ворота же были крепки,
В замке он оставил полсабли своей,
И варежку с правой руки.

Принцесса в удобной постели лежа,
Качала свой скромный обед,
Жевала и думала только о том -
Приедет ли рыцарь, иль нет.


А рыцарь замок разбивал головой,
А верный его Буцефал,
Мол, случай не выдастся больше такой,
Восьмую копну доедал.

Принцесса под пологом видя мило
Натужно сопела во сне.
В мозгу ее бился все тот же вопрос -
Приедет ли рыцарь, иль нет.

А бедного рыцаря по полю нес
Раздувшийся конь Буцефал,
Обида душила героя до слез
Он шишками шлем подпирал.

Сам рыцарь кричал не совсем хорошо,
Сжимая полсабли в руке,
Вдруг крикнул коню-Буцефалу - пошел,
Заметив дворец вдалеке.

Другая принцесса в другом уж дворце,
Другой добивала кларнет.
Гадала теперь уж на белом ларце,
Приедет ли рыцарь, иль нет.


Прощание с новогодней ёлкой
(З.Крахмальниковой)

Б.Окуджава

Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых.
Где-то по комнатам ветер прошел: там поздравляли влюбленных.
Где-то он старые струны задел - тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел, бешенный, как электричка.

Мы в пух и прах наряжали тебя, мы тебе верно служили.
Громко в картонные трубы трубя, словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг (знать, в простодушьи сердечном):
Женщины той очарованный лик слит с твоим празднеством вечным.

В миг расставания, в час платежа, в день увяданья недели
чем это стала ты нехороша? Что они все, одурели?!
И утонченные как соловьи, гордые, как гренадеры,
что же надежные руки свои прячут твои кавалеры?

Нет бы собраться им - время унять, нет бы им всем - расстараться.
Но начинают колеса стучать: как тяжело расставаться!
Но начинается вновь суета. Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста, и воскресенья не будет.

Ель моя, Ель - уходящий олень, зря ты, наверно, старалась:
Женщины той осторожная тень в хвое твоей затерялась!
Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови, твой силуэт отдаленный,
будто бы след удивленной любви, вспыхнувшей, неутоленной.

1966


Да разве могут дети юга

муз:С.Никитин, ст:И.Эренбург

Да разве могут дети юга,
Где розы блещут в декабре,
Где не разыщешь слова "вьюга"
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Все то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берет,
Все ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лед.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зеленые весны.


Бензиновые лужи

Людмила Вильгеньевна Алёнкина
(г.р. 1948, оконч МГУ, логопед)

В лужах солнце, в лужах дети —
позабыли всё на свете.
В этих лужах из бензина
появился замок синий,
разноцветные пираты,
дуэлянты и повесы,
ярко-красные солдаты,
изумрудные принцессы.

Ну а взрослым — им не нужен
и ни замок и ни лужи.
Эти лужи им мешают,
их домой не пропускают
разноцветные пираты,
дуэлянты и повесы,
ярко-красные солдаты
и зелёные принцессы.

День короток, день не вечен,
день пройдёт, наступит вечер.
До утра замолкнут птицы.
Только детям будут сниться
разноцветные пираты,
дуэлянты и повесы,
ярко-красные солдаты
и зелёные принцессы.


Песенка о славе

Новелла Матвеева

Вот ведь оказия, братцы, какая.
Шёл человек, никого не толкая,
шёл — не кричал, не свистал, не шумел,
на голове колпака не имел.

Вдруг на него не пожар, не облава,
а неприличная громкая слава.
Как, отчего, почему и за что —
этого, братцы, не знает никто.

Или и раньше он был бесподобен,
или и нынче он не без колдобин.
Или и раньше он был хоть куда,
или и нынче такой же балда.

Только ведь раньше-то не признавали —
прямо проходу нигде не давали.
Как хорошо, что теперь признают —
прямо проходу нигде не дают.

Силами ада по свету влекома,
слава растёт вроде снежного кома.
Слава трубит, как слоновая рать,
а человека не видно опять.
Славы хватает на каждую пядь,
а человека не видно опять.


Кучер Афонька

Ю.Ким

Я всего старый кучер Афонька,
Я кобыле засыпал овес...
Так звени же, гитара, тихонько,
Доведи ты кобылу до слез!..

Пусть поплачет скупыми слезами,
Вспоминая про те вечера,
Когда были и мы рысаками,
Когда не были мы кучера.

Как пшеницу нам сыпали в ясли,
На закуску несли ананас,
Словно сыр мы каталися в масле,
И никто не катался на нас!..

1958


Старый флейтист
(Д.Межевичу)

Б.Окуджава

Идут дожди, и лето тает,
как будто не было его.
В пустом саду флейтист играет,
а больше нету никого.
Он одинок, как ветка в поле,
косым омытая дождем.
Давно ли, долго ли, легко ли -
никто не спросит ни о чем.

Ах, флейтист, флейтист в старом пиджаке,
С флейтою послушною в руке.
Вот уж день прошел, так и жизнь пройдёт,
словно сад осенний опадёт.

Всё ниже, глуше свод небесный,
звук флейты слышится едва.
"Прости-прощай" - мотив той песни,
"Я все прощу" - её слова.
Знать, надо вымокнуть до нитки,
Знать, надо горюшка хлебнуть,
Чтоб к заколоченной калитке
С надеждой руку протянуть.

Ах, флейтист, флейтист, в старом пиджаке,
с флейтою послушною в руке.
Вот уж день прошел, скоро жизнь пройдёт,
словно лист осенний опадёт.

Ах, флейтист, флейтист, в старом пиджаке,
С флейтою послушною в руке.
Вот уж день прошел, скоро жизнь пройдёт,
словно лист осенний опадёт.


Лодка, синяя изнутри

муз:С.Чистиков, ст:Б.Ахмадулина

В траве глубоко и сыро,
Если шагнуть с крыльца.
Держу я чужого сына,
Похожего на отца.
Держу высоко, неловко,
И говорю: - Смотри,
Видишь, какая лодка
Синяя изнутри.

Возьмём леденцы, орехи
Что у меня в столе,
Посмотрим, какие реки
Водятся на земле.
Есть и река смешная,
Она течёт далеко -
Наверно, она смешала
Воду и молоко.

Сахарных рыб немало
В толще её рябой...
Но бровью поводит мама,
Глядя на нас с тобой.
Нам не устроить побега,
Речек не увидать...
А сына после обеда
Строго уложат спать.

Ставни, прикройтесь плотно,
Лампочка, не гори!
А сыну приснится лодка,
Синяя изнутри.


Театральный разъезд
(из спектакля "Комическая фантазия")

Ю.Ким

Слава отважным героям!
Слава великим поэтам!
Слава бессмертным легендам!
Ура! Ура! Ура!

Подвиг души благородной
Пусть нам послужит примером,
Яркой звездой путеводной
Пусть вам послужит...
А нам пора!

Как только этот занавес дадут в последний раз,
Последний прозвучит аплодисмент, -
Коня, копье и щит сдадим мы в реквизит,
Сдадим, - и, уходя, потушим свет.

И сняв долой парик седой и бороды отклеив,
Мы пустимся в обычные дела, дела, дела.
И нет и не было героев и злодеев
И подвигов во имя добра и зла!..

А есть одиннадцать часов и выход из театра,
Есть дети и семья, и дом родной.
Есть летние гастроли, репетиция на завтра
И в пятницу законный выходной.

Есть роли, гастроли, успех - чего же боле?
И слава Богу, что никто из нас
В жизни не осмелился накинуться на мельницу,
Имея на голове дырявый таз!

- Только я, очарованный зритель,
Глубоко потрясенный до слез,
Брошу к черту родную обитель
И коня оседлаю всерьез.

И поеду скакать и бороться
Против разных таинственных сил,
Ибо есть на земле благородство,
Я в себе его вдруг ощутил.

И в беде никого не покину,
И удары приму на себя,
И наверно, конечно, погибну, -
А потом вы играйте меня!

- В добрый путь! Мы смеяться не станем.
А когда утомишься от ран, -
Приходи. Мы еще раз обманем!
Ты умеешь поверить в обман!

1975


Вальс администрации

Ю.Ким

Вы приехали, милые, к нам - ля-ля-ля,
Для того, чтобы здесь обучаться.
Нам и вам - ля-ля-ля,
Нам и вам - ля-ля-ля,
Неизбежно придется общаться.

Мы окружим заботою вас - ля-ля-ля,
Кой-кого мы окружим особо:
Каждый день - ля-ля-ля,
Каждый час - ля-ля-ля,
Мы за вами смотреть будем в оба.

Ах, поверьте, ах, поверьте,
Мы желаем вам добра, -
Для вас ламбрекены, для вас гобелены,
Для вас эти люстры и бра!

Наш прелестный, изящный режим - ля-ля-ля,
Уважать мы, конечно, заставим.
Кой-кого - ля-ля-ля,
Пожурим - а-та-та,
И с улыбкою к маме отправим.

Пробегут, протекут ваши дни - ля-ля-ля,
Как в раю у Христа Иисуса,
Будут чудны они,
Будут ясны они,
С точки зрения нашего вкуса.

Ах, поверьте, ах, поверьте,
Мы желаем вам добра, -
Для вас занавески, для вас эти фрески,
Для вас сюртуки и боа,

Для вас дортуары, для вас будуары,
Для вас кулуары, - ура, товарищи, ура!

1967

Сенокос

А.Лобановский

Ах, сенокос, сенокос, сенокос,
Ой, сенокос, сенокос, сенокос,
Ух, сенокос, сенокос, сенокос,
Посылают в колхоз на сенокос!

Я по должности техник-дантист,
По призванию я оптимист,
Если скажет страна,
Сяду я на коня,
Хоть в конях я не специалист.

Как меня провожали в колхоз,
Пациенты опухли от слёз.
Я сказал: "Не реветь!
Зубы могут терпеть,
Зубы - это ведь вам не овёс!"

Ах, сенокос, сенокос, сенокос,
Ой, сенокос, сенокос, сенокос,
Ух, сенокос, сенокос, сенокос,
Я приехал в колхоз на сенокос!

Время быстро в деревне идёт,
Понаехал хороший народ:
У хозяйки одной
Жили вместе со мной
Академик, пилот и портной.

Каждый вечер, лишь сумрак спадал,
Нам портной на гитаре играл,
Я в зубах ковырял,
Летчик кашу варил,
Академик за водкой ходил.    
Ну а днём наступала страда,
Шла на поле вся наша орда:
Кто басил, кто бузил,
Кто косил в меру сил,
Поднимался сплошной сенокос!

Ах, сенокос, сенокос, сенокос,
Ой, сенокос, сенокос, сенокос,
Ух, сенокос, сенокос, сенокос,
Вот почаще бы ездить в колхоз!

Накосил я овса целый воз,
Я на сдачу овсянку повёз.
Лётчик плакал, портной на гитаре играл,
Академик по пальцам считал:

Четверть тонны потянет овёс,
Минус сотня изломанных кос,
Минус средний оклад,
Ну и далее - подряд
Всё, чем месяц кормил нас колхоз.

Ах, сенокос, сенокос, сенокос,
Ой, сенокос, сенокос, сенокос,
Ух, сенокос, сенокос, сенокос,
Обошёлся колхозу в копеечку овёс!
Ах, сенокос, сенокос, сенокос,
Ой, сенокос, сенокос, сенокос,
Ух, сенокос, сенокос!

За тех, кто далёко

муз:В.Ланцберг (?  Сам Володя утверждал, что это «Лев Меньков»,
но это были совковые времена, возможно, он осторожничал),
ст:Р.Бёрнс, пер:С.Маршак

За тех, кто далёко, мы пьём,
За тех, кого нет за столом.
А кто не желает свободе добра,
Того не помянем добром.

Добро быть веселым и мудрым, друзья,
Хранить прямоту и отвагу.
Добро за шотландскую волю стоять,
Быть верным шотландскому флагу.

За тех, кто далеко, мы пьем,
За тех, кого нет за столом.
За Чарли, что ныне живет на чужбине,
И горсточку верных при нем.

Свободе - привет и почет.
Пускай бережет ее Разум.
А все тирании пусть дьявол возьмет
Со всеми тиранами разом!

За тех, кто далеко, мы пьем,
За тех, кого нет за столом.
За славного Тэмми, любимого всеми,
Что нынче живет под замком.

Да здравствует право читать,
Да здравствует право писать.
Правдивой страницы
Лишь тот и боится,
Кто вынужден правду скрывать.

За тех, кто далеко, мы пьем,
За тех, кого нет за столом.
Привет тебе, воин, что вскормлен и вспоен
В снегах на утесе крутом!

Проводы юнкеров
(из к-ф 'На ясный огонь')
К.Померанцеву

Б.Окуджава

Наша жизнь не игра. Собираться пора.
Кант малинов, и лошади серы.
Господа юнкера, кем вы были вчера?
А сегодня вы все - офицеры.

Господа юнкера, кем вы были вчера
Без лихой офицерской осанки?
Можно вспомнить опять (ах, зачем вспоминать?),
Как ходили гулять по Фонтанке.

Над гранитной Невой гром стоит полковой,
Да прощанье недорого стоит.
На германской  войне только пушки в цене,
А невесту другой успокоит.

Наша жизнь не игра. В штыковую! Ура!
Замерзают окопы пустые.
Господа юнкера, кем вы были вчера?
Да и нынче вы все - холостые.

Иван и холоп

муз:С.Никитин, ст:Д.Самойлов

Ходит Иван по ночному покою,
Бороду гладит узкой рукою.
То ль ему совесть спать не даёт,
То ль его чёрная дума томит.
Слышно - в посаде кочет поёт,
Ветер, как в бубен, в стёкла гремит.
Дерзкие очи в Ивана вперя,
Ванька-холоп глядит на царя.
- Помни, холоп непокорный и вор,
Что с государем ведёшь разговор!
Думаешь, сладко ходить мне в царях,
Если повсюду враги да беда:
Турок и швед сторожат на морях,
С суши - ногаи, да лях, да орда.
Мыслят сгубить православных христьян,
Русскую землю загнали бы в гроб!
Сладко ли мне? - вопрошает Иван.
- Горько тебе, - отвечает холоп.
- А опереться могу на кого?
Лисы - бояре, да волки - князья.
С младости друга имел одного.
Где он, тот друг, и иные друзья?
Сын был наследник мне господом дан.
Ведаешь, раб, отчего он усоп?
Весело мне? - вопрошает Иван.
- Тяжко тебе, - отвечает холоп.
- Думаешь, царь-де наш гневен и слеп,
Он-де не ведает нашей нужды.
Знаю, что потом посолен твой хлеб,
Знаю, что терпишь от зла и вражды.
Пытан в застенке, клещами ты рван,
Царским клеймом опечатан твой лоб.
Худо тебе? - вопрошает Иван.
- Худо, - ему отвечает холоп.
- Ты ли меня не ругал, не честил,
Врал за вином про лихие дела!
Я бы тебя, неразумный, простил,
Если б повадка другим не была!
Косточки хрустнут на дыбе, смутьян!
Криком Малюту не вгонишь в озноб!
Страшно тебе? - вопрошает Иван.
- Страшно! - ему отвечает холоп.
- Ты милосердья, холоп, не проси.
Нет милосердных царей на Руси.
Русь - что корабль. Перед ней - океан.
Кормчий - гляди, чтоб корабль не потоп!..
Правду ль реку? - вопрошает Иван.
- Бог разберёт, - отвечает холоп.

Судьбы-то ведь разные на Руси

В.Луферов

Судьбы-то ведь разные на Руси.
Был я добрым молодцем, гой еси.
На враном коне в поле мчался я.
Два не то готовила судьба моя.

Пыль столбом кружилася в небеса.
Вороньё летело прочь во леса.
Как скрутили вороги, да в полон,
чтобы хану ихнему бил поклон.

И меня всемирный хан, держиморд,
в подземелье заковал на целый год,
говорит: «Пиши-ка мне хвалебный гимн,
не напишешь — как собака, там и сгинь;
подарою околыш — песнь понравится —
не понравится — башка с плеч свалится».

Говорю: «Плевать на твой околыш красный, синий..
Сволочи во все века пахли псиной».
Хан орёт: «Тебе бы блоков да рембо!»
и с ухмылкой больно бьёт под ребро,
и кричит, что Лорку-то он застрелил,
а в России Мандельштама затравил.

О, мой бедный разум, о мой язык,
превратитесь в плаху, кровь, волчий рык,
чтобы словом вспененным подлецу —
словно саблей огненной по лицу.
А потом всю стражу-то вырубить,
Да крыло свистящее выбросить.

Кто-то вскинет рученьки: «Мой сокОл,
ах, зачем так поднялся высоко,
разобьёшься, глупенький, мой родной,
и земля расплачется над тобой».

Нет! Нет!
Нет, земля-то меньше всё подо мной.
И уже я — соколом над землёй.
Выше жизнь крыло моё вознеси.
Судьбы-то ведь разные на Руси.
Судьбы-то ведь разные на Руси…

Подарок

муз:А.Шоу, ст:Е.Клячкин

Ветер гонит стаи листьев по небу,
Нагие ветви подняты,
Как руки у тебя.
Светел
золотой листок у ног твоих,
Зато трава груба.

Даришь
Мне букетик одуванчиков
И говоришь: "Храни его,
Иначе я умру".
Как же
Донесу домой подарок твой
Я на таком ветру?!

Декабрь 1966

У размытой дороги

муз:А.Дулов, ст:Н.Рубцов

Грустные мысли наводит порывистый ветер,
Грустно стоять одному у размытой дороги,
Кто-то по ельнику в сумерках едет и едет -
Позднее время - спешат запоздалые дроги.
Плачет звезда, холодея, над крышей сарая...
Вспомни - о родина! - праздник на этой дороге!
Шумной гурьбой под луной мы катались, играя,
Снег освещенный летел вороному под ноги.

Скачут ли свадьбы в глуши потрясенного бора,
Мчатся ли птицы, поднявшие крик над селеньем,
Льется ли чудное пение детского хора,-
О, моя жизнь! На душе не проходит волненье...
Нет, не кляну я мелькнувшую мимо удачу,
Нет, не жалею, что скоро пройдут пароходы.
Что ж я стою у размытой дороги и плачу?
Плачу о том, что прошли мои лучшие годы...


Ещё один романс

Б.Окуджава

В моей душе запечатлён портрет одной прекрасной дамы.
Ее глаза в иные дни обращены.
Там хорошо, и лишних нет, и страх не властен над годами,
и все давно уже друг другом прощены.

Еще покуда в честь нее высокий хор поет хвалебно,
и музыканты все в парадных пиджаках.
Но с каждой нотой, Боже мой, иная музыка целебна...
И дирижер ломает палочку в руках.

Не оскорблю своей судьбы слезой поспешной и напрасной,
но вот о чем я сокрушаюсь иногда:
ведь что мы с вами, господа, в сравненье с дамой той прекрасной,
и наша жизнь, и наши дамы, господа?

Она и нынче, может быть, ко мне, как прежде, благосклонна,
и к ней за это благосклонны небеса.
Она, конечно, пишет мне, но... постарели почтальоны
и все давно переменились адреса.

1980


Ртутное солнце

В.Ланцберг

Извини, старина,
захотелось немного излиться.
Ты представь себе плац
и глаза на минуту закрой -
и Единственный Настоящий Трубач
и сопровождающие его лица
нам исполнят коротенькую симфонию,
именуемую "зарей".

В этом - все!
В этом - солнце,
но не то,
что сержант перед завтраком крутит,
и не то,
что под вечер
уставшие слепит глаза.
Это солнце - из кипящей,
совершенно особенной ртути,
о которой ничем,
кроме Музыки, не рассказать.


В этом - все!
В этом - утро
и нетронутая красота его.
И, наверно, поэтому,
от дневной суеты огрубев,
каждый раз на вечерней поверке
грешный полк наш стоял
и оттаивал,
потому что равнялся на ртутное солнце,
перекатывающееся по трубе.


Сотни маленьких серебристых надежд
за гимнастерки засунув,
полк стоял, осененный единственной,
той, что лилась с допевающих труб...
Кто же знал, что в казарме у трубача
на гитаре натянуты струны,
будто сделанные из такого же солнца,
однажды застывшего на ветру?


...Извини, старина,
просто слишком уж крепко вцепилось.
Но ответь мне хоть ты:
ты уверен ли наверняка,
что без тонких,
предельно натянутых струн
точно так же бы трепетно билось
это маленькое,
но яркое,
звенящее сердце полка?

1973


Подарок Андерсена

муз:В.Качан, ст:Л.Филатов

Ты не веришь в таинственность радуги
И загадок не любишь совсем.
Ты сегодня сказал мне, что яблоки -
Это тот же коричневый джем.

И глаза у тебя улыбаются,
И презрительно морщится нос.
Ведь у взрослых ума не прибавится,
Если к ним относиться всерьез.

Ты не числишься в сказочном подданстве
На седьмом от рожденья году.
Это яблоко - самое позднее
Из оставшихся в нашем саду.

Это яблоко - солнечной спелости,
Как последний счастливый обман,
Дарит Вашей Взрослеющей Светлости
С уважением, - Ганс Христиан.


Разговор с мамой поздней осенью

В.Луферов

Красный, синий, голубой -
Выбирай себе любой.
Это наш закон людской,
А не детская считалка:
Если выбран голубой,
Синего не взять, а жалко.
Впрочем, этот удержи -
У иных такая малость:
Был, да только улетел,
Ниточка в руках осталась.

Что ты, что ты, моя мама,
Ты чего, дружок сердечный,
Осень конопатит рамы
И давно пусты скворечни.
Чисто выметен наш двор:
Ни травинки, ни соринки,
Где-то радио поет,
Как торгуются на рынке.

В путь нас скоро пригласят
Вдоль по улице безлюдной,
Все поймем про рай и ад,
Жизнь была чудной и чудной.
Остается лишь одно:
Про себя тихонько петь,
Чаще - в небо голубое,
Реже - под ноги смотреть.

Что ты, что ты, моя мама,
Переменим разговор.
И весна надежды стает,
Зарастет травою двор.
И тогда, ах моя мама,
Будет все, как год назад, -
Зарастет весь двор травой
И скворцы заголосят.


Плач по брату

муз:С.Никитин, ст:Е.Евтушенко

С кровью из клюва,
тепел и липок,
шеей мотая по краю ведра,
в лодке качается гусь,
будто слиток
чуть черноватого серебра.

Двое летели они вдоль Вилюя.
Первый уложен был влёт,
а другой,
низко летя,
головою рискуя,
кружит над лодкой,
кричит над тайгой:
«Сизый мой брат,
появились мы в мире,
громко свою скорлупу проломя,
но по утрам
тебя первым кормили
мать и отец,
а могли бы - меня.

Сизый мой брат,
ты был чуточку синий,
небо похожестью дерзкой дразня.
Я был темней,
и любили гусыни
больше - тебя,
а могли бы - меня.

Сизый мой брат,
возвращаться не труся,
мы улетали с тобой за моря,
но обступали заморские гуси,
первым - тебя,
а могли бы - меня.

Сизый мой брат,
мы и биты и гнуты,
вместе нас ливни хлестали хлестьмя,
только сходила вода почему-то
легче с тебя,
а могла бы - с меня.

Сизый мой брат,
истрепали мы перья.
Люди съедят нас двоих у огня
не потому ль,
что стремленье быть первым
ело тебя,
пожирало меня?

Сизый мой брат,
мы клевались полжизни,
братства, и крыльев, и душ не ценя.
Разве нельзя было нам положиться:
мне - на тебя,
а тебе - на меня?

Сизый мой брат,
я прошу хоть дробины,
зависть мою запоздало кляня,
но в наказанье мне люди убили
первым - тебя,а могли бы -
меня...»

1974


Гамлет

муз:С.Никитин, ст:Б.Пастернак

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.


Песня о доброте

Е.Клячкин

Если, положим, я, или лучше, к примеру, вы
в булочной за "городскую" десять копеек отдали,
а после, сдачу пересчитывая, обнаружили,
что копеечный кружочек куда-то пропал,
то, конечно, вам, и в том числе и мне,
приятнее думать, что нам не додали,
но все-таки есть люди,
которым приятнее думать, что он потерял.

И из этой маленькой разницы проистекают большие войны,
а также если мы вполне принципиально
мыльную водичку выливаем в соседский суп,
но, что касается лично меня,
то я, слава Богу, сплю сравнительно спокойно,
потому что, с одной стороны, у меня хорошие соседи,
а с другой - твердая вера
в окончательную победу всеобщей сознательности,
хотя есть, конечно, мнение,
что я еще относительно туп.

Вот я пою, а вы посмеиваетесь,
понимаете - стилизация, все законно,
а некоторые даже принимают участие,
хотя вполне могли бы быть ни при чем.
И я раскрываю глаза, у меня срывается голос:
"Добрые мои, за что?" И в ответ весьма резонно:
"А просто, - говорят, - хе-хе, ваш путь покуда
никак не перехлестнулся с нашим путем.

А иначе, - говорят, - мы бы вас, извиняемся,
непременно взяли за глотку.
Да, говоря по совести, разве ты и сам не такой?
А, впрочем, чего об этом толковать?
Тебе нехорошо, и нам неловко
да и глотка ваша покамест свободная,
так что не стесняйся, пой!"

И мы разводим теории и держим себя достойно
и, рассуждая теоретически,
любого ближнего, а тем более, дальнего
готовы вечно любить,
но наступи нам на хвост -
и мы поднимаем головы,
мы вынимаем руки из карманов,
мы говорим: "Спокойно, гражданин, спокойно"...

Да не переведутся люди,
которым легче умереть,
чем убить.

9 марта 1969 - 16 марта 1977


Когда исчезнут в мире песни

А.Крупп

Когда исчезнут в мире песни,
Дома не рухнут, гром не грянет.
Всё, всё останется на месте:
Зелень лесов, закат багряный.
И будет ветер биться в крыши,
И будут люди жить под ними.
Но кто-то друга вдруг не сыщет,
А тот - с врагом бокал поднимет.

Когда исчезнут в мире песни,
То, не почувствовав потери,
Маляр смешает краски вместе
И всё закрасит цветом серым.
И с некогда весёлой кисти
Падёт на окна и на травы,
На лица, мысли и на листья
Бесцветно-серая отрава.

И из-за девок, из-за денег
Рвать глотки своре будет свора,
Но струн Орфеи не заденут,
Лишь закричит пред пиром ворон.
Потом полком крылатых бестий
Дымы пожаров скроют звезды...
...Когда исчезнут в мире песни,
Искать потерю будет поздно.
...Когда исчезнут в мире песни,
Искать потерю будет поздно.

1967 МАЗ

М.Анчаров

Нет причин для тоски на свете:
Что ни баба - то помело.
Мы пойдем с тобою в буфетик
И возьмем вина полкило,
Пару бубликов и лимончик,
Пару с паюсной и "Дукат".
Мы с тобой все это прикончим...
Видишь, крошка, сгорел закат.

Видишь, крошка, у самого неба
МАЗ трехосный застрял в грязи?
Я три года в отпуске не был -
Дай я выскажусь в этой связи.
Я начальник автоколонны.
Можно выпить: я главный чин.
Не водитель я. Все законно.
Нет причины - так без причин.

Что за мною? Доставка добычи,
Дебет-кредит да ордера,
Год тюрьмы, три года всеобуча,
Пять - войны... Но это вчера.
А сегодня: Москву проходим,
Как ни еду - "кирпич" висит.
МАЗ для центра, видать, не годен.
Что ж, прокатимся на такси.

Два часа просто так теряю,
Два часа просто так стою.
Два раза караул меняют,
Два мальца строевым дают.
Молодые застыли строго...
Тут я понял, что мне хана:
Козырей в колоде немного -
Только лысина да ордена.

Что за мною? Все трасса, трасса
Да осенних дорог кисель,
Как мы гоним с Ростова мясо,
А из Риги завозим сельдь.
Что за мною? Автоколонны,
Бабий крик, паровозный крик,
Накладные, склады, вагоны...
Глянул в зеркальце - я старик.

Крошка, верь мне, я всюду первый:
И на горке, и под горой.
Только нервы устали, стервы,
Да аорта бузит порой.
Слышь - бузит. Ты такого слова
Не слыхала. Ушло словцо.
Будь здорова! Ну, будь здорова!
Дай я гляну в твое лицо.

Мужа жди по себе, упрямого.
Чтоб на спусках не тормозил.
Кушай кильку посола пряного,
Кушай, детка, не егози.
Закрывают. Полкруга ливерной!
Все без сдачи - мы шофера!
Я полтинник, а ты двугривенный.
Я герой, а ты мошкара!

Ладно, ладно... Иду по-быстрому.
Уважаю закон. Привет!
Эдик, ставь вторую канистру,
Левый скат откати в кювет.
Укатал резину до корда -
Не шофер ты, а скорпион!..
Крошка, знаешь, зачем я гордый?
Позади большой перегон.

1960-1962


Песня про циркача, который едет по кругу
 на белой лошади. И вообще он недавно женился

М.Анчаров

Губы девочка мажет
В первом ряду.
Ходят кони в плюмажах
И песню ведут:
Про детей, про витязей
И про невест...
Вы когда-нибудь видели
Сабельный блеск?

Поднимается на небо
Топот и храп.
Вы видали когда-нибудь
Сабельный шрам?
Зарыдают подковы -
Пошел
Эскадрон.
Перетоп молотковый -
Пошел эскадрон!

Черной буркой вороны
Укроют закат,
Прокричат похоронно
На всех языках.
Среди белого дня
В придорожной пыли
Медсестричку Марусю
Убитой нашли...

Отмененная конница
Пляшет вдали,
Опаленные кони
В песню ушли.
От слепящего света
Стало в мире темно.
Дети видели это
Только в кино.

На веселый манеж
Среди белого дня
Приведите ко мне
Золотого коня.
Я поеду по кругу
В веселом чаду,
Я увижу подругу
В первом ряду.

Сотни тысяч огней
Освещают наш храм.
Сотни тысяч мальчишек
Поют по дворам.
Научу я мальчишек
Неправду рубить!
Научу я мальчишек
Друг друга любить!

Ходят кони в плюмажах
И песню ведут.
Губы девочка мажет
В первом ряду...

1959


Мурманск

муз:С.Никитин, ст:П.Шубин

Есть город матросов,
Ночных контрабасов,
Мохнатых барбосов
И старых карбасов;
Зюйдвесток каляных
На вантах наклонных,
В ветрах окаянных,
Рассолом калёных.


Ложатся там хмары
На снежные горы,
Там в бурю сквозь бары
Проходят поморы.
И снится мне вешка -
Снегов поваляшка
И с волчьей побежкой
Собачья упряжка.

И снится мне вешка -
Снегов поваляшка
И с волчьей побежкой
Собачья упряжка.
И, сердце лаская
Отвагой мужскою,
Дорога уходит
В открытое море.
Дорога уходит
В открытое море.

Я тундрой глухою
Летел под дохою.
Дорога - дугою
С одною вехою.
Я видел воочью
Пространство и время:
Я их средоточье
За всех. Перед всеми.

Я слышу поныне,
Как плачут гусыни
В апрельской теплыни,
В полярной пустыне.
Что память любила?
О чем тосковала?
Все, кажется, было
И - как не бывало.

Что память любила?
О чем тосковала?
Все, кажется, было
И - как не бывало.
Но сердце лаская
Отвагой мужскою,
Дорога уходит
В открытое море.

Дорога уходит
В открытое море.

1979


Девушка пела в церковном хоре

муз:А.Дулов, ст:А.Блок

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.


Белый марш
(к т-с «Бумбараш»)

муз:В.Дашкевич, ст:Ю.Ким

Всё было - коньяк и цыгане,
И девки в ажурных чулках.
А будет смерть и поруганье,
И ветром развеянный прах.

Вперёд, господа офицеры !
Умрём, коли так суждено,
За Русь, за царя и веру,
Хоть их уже нет никого !

Поручик, кумир закулисный,
Полковник, седой ветеран,
Младой корнет, мой ангел чистый, -
Один вам и крест и бурьян.

Кто будет поить вас, цыгане ?
Кто девкам подарит бельё ?
Нам помирать - мы присягали.
И держим мы слово своё !

Вперёд, господа офицеры !
Умрём, коли так суждено,
За Русь, за царя и веру,
Хоть их уже нет никого !

1971


Посвящение Высоцкому

И.Михалёв

Позабытым днём,
людный бросив кров,
он стоял с конём
на развилке троп.
Конь в узде дрожит,
кровью налит глаз,
будто миражи
обступили враз.

Будто миражи,
будто мира нет.
Перед ним лежит
три тропы окрест.
Ни души вокруг,
только камень бел
обещает крут
поворот в судьбе.

А налево ты
не лети, орёл.
Не успел остыть
там могильный холм.
Там друзей твоих
и числа не счесть.
И для вас двоих
тоже место есть.

А направо ты
не неси дозор.
Там не славу ты —
свой найдёшь позор.
Там трусливых рой,
там слепых косяк.
А что же ты, герой,
призадумался?

Есть ещё тропа —
над обрывом вся.
Да крута она —
не удержишься.
Не видать конца
у дороги той.
Да то для молодца —
разговор пустой.

Всё-то камень врёт,
вот она — тропа!
Он шагнул вперёд
и из глаз пропал.
След ноги уже
затянул ледок,
скрылся в мираже —
не найти следов.

Лишь, тоской сражён,
у камня того
конь печально ржёт,
всё зовёт его.


Туман

муз:Е.Клячкин, ст:К.Кузминский

Очень серый в городе туман
Облепляет голову туман
Одинок и холоден туман
Серый в сером городе туман.

Упади ей на плечи туман
Загляни ей в глаза туман
Обними ее за плечи туман
Обними как меня обнимал.

Не забыть ее плеч, туман
Не забыть ее плач-обман.
Замерзают в тумане дома,
То обманет, то манит туман

Тишина да белесая тьма
Ни тебя, ни меня, туман...


Октябрь 1961


Духовой оркестр

Вл.Васильев

Когда я был щенком и верил в грезы детства,
Усатым трубачом себя воображал.
Едва услышав звук военного оркестра,
С ватагою дружков я вслед за ним бежал.

Припев: Ах, как хорошо! Ать-два!
        Руки-ноги-голова
        Души выдувают ртом,
        Подымая пыль столбом!
        Лупят, не жалея ног,
        Чередуя выдох-вдох,
        Чтоб по жизни прогреметь,
        Как первый гром!

Сбываются мечты! Вокруг моей фигуры
Обвился, как удав, красавец геликон.
Я музыкой пленил прелестную натуру
И руки нам спаял товарищ Мендельсон.

Припев.

Когда последний марш в последний путь поманит,
Когда меня свезут в одно из тихих мест
И развернут лицом туда, где солнце встанет,
Пусть грянет надо мной подвыпивший оркестр!

Последний солнца луч на меди догорает.
Последние шаги притихнут и замрут...
Уходит наш оркестр. Но, звуки догоняя,
За музыкою вслед мальчишки побегут.

Припев.


Баллада о королевском бутерброде

муз:С.Никитин, ст:А.Милн, пер:С.Маршак

Король его величество
Просил ее величество,
Чтобы ее величество
Спросила у молочницы:
Нельзя ль доставить масла
На завтрак королю.

Придворная молочница
Сказала: - Разумеется:
Схожу, скажу корове
Покуда я не сплю! -

Придворная молочница
Пошла к своей корове
И говорит корове,
Лежащей на полу:

- Велели их величества
Известное количество
Отборнейшего масла
Доставить к их столу! -

Ленивая корова ответила спросонья:
- Скажите их величествам,
Что нынче очень многие
Двуногие, безрогие
Предпочитают мармелад,
А также пастилу! -

Придворная молочница
Сказала: - Вы подумайте! -
И тут же королеве
Представила доклад:

- Сто раз прошу прощения
За это предложение,
Но если вы намажете
На тонкий ломтик хлеба
Фруктовый мармелад, -
Король его величество,
Наверно, будет рад! -

Тотчас же королева
Пошла к его величеству
И, будто между прочим,
Сказала невпопад:

- Ах да, мой друг, по поводу
Обещанного масла...
Хотите ли попробовать
На завтрак мармелад?

Король ответил:
- Глупости! -
Король сказал:
- О, боже мой!! -
Король вздохнул:
- О, Господи! -
И снова лег в кровать.

- Еще никто, -
Сказал он, -
- Никто меня на свете
Не называл капризным.
Просил я только масла
На завтрак мне подать! -



На это королева сказала:
- Ну конечно!.. -
И тут же приказала
Молочницу позвать.

Придворная молочница
Сказала:
- Ну, конечно! -
И тут же побежала
В коровий хлев опять.

Придворная корова
Сказала:
- В чем же дело?
Я ничего дурного
Сказать вам не хотела.

Возьмите простокваши,
И молока для каши,
И сливочного масла
Могу вам тоже дать! -

Придворная молочница
Сказала:
- Благодарствуйте! -
И масло на подносе
Послала королю.

Король воскликнул:
- Масло!
Отличнейшее масло!
Прекраснейшее масло!
Я так его люблю!

- Никто, никто, - сказал он
И вылез из кровати,
- Никто, никто, - сказал он,
Спускаясь вниз в халате,

- Никто, никто, - сказал он,
Намылив руки мылом,
- Никто, никто, - сказал он,
Съезжая по перилам,

- Никто не скажет, будто я
Тиран и сумасброд,
За то, что к чаю я люблю
Хороший бутерброд.



Снимается кино

_авт. не выясн.

Дубль первый.
Те же и она. Входит дряхлый посол.
Мотор! Ж-ж-ж-ж-ж…

— Маркиза, вам вести из Рима
привёз ваш покорный слуга!
— Стоп!
Поправьте полосочку грима.
Пышнее подбейте стога.
Коровке — головочку книзу.
Добавьте водички в фужер.
Маркиза! Вы всё же маркиза,
побольше хороших манер!

Дубль второй.
Те же и она. Входит дряхлый посол.
Мотор! Ж-ж-ж-ж-ж…

— Маркиза, вам вести из Рима
привёз ваш покорный слуга!
— Стоп!
Куда же вы светите мимо!
Спалите мне светом стога.
Маркиза, а где же водичка?
неужто вы залпом — фужер?
Не верю, что выпила птичка.
Побольше хороших манер!

Дубль третий.
Те же и она. Входит дряхлый посол.
Мотор! Ж-ж-ж-ж-ж…

— Маркиза, вам вести из Рима
привёз ваш покорный слуга!
— Стоп!
Маркиза!!!
Нет вы не маркиза.
Ну надо ж упасть не туда!
Сломали стога и коровку
и вдребезг разбили фужер!
Маркиза, ну право, неловко.
Побольше!
Побольше хороших манер!!
 
Дубль четвёртый.
Те же и она. Входит дряхлый посол.
Мотор! Ж-ж-ж-ж-ж…
                           ж-ж-шшшссссс…

Песенка об Одессе

муз:В.Дашкевич, ст:Ю.Ким

Там, где плещет волна, на волну набегая,
напевая за шо-то своё,
там где даль голубая без конца и без края,
пацанята ныряют в её.
Там, где так хорошо началось моё детство,
и так кончилась юность моя…
Одесса!
Ты всюду там, где я.

Да, да, да даже вы можете смеяться.
Но море Чёрное всегда при мне —
и шаланды Затона и огни Ланжерона
и задумчивый Дюк Ришелье.

Да, да, да даже не делайте вопросов,
когда увидите такой портрет,
что снаружи блондин, по натуре философ.
Это он — одессит. А то нет?!


Третий лишний

муз:В.Дашкевич, ст:Ю.Ким

Я встаю на рассвете, я ложусь на закате,
Целый день я как белка кружусь.
Мне дают по труду, я даю по зарплате,
И опять я встаю и ложусь.
Всё, что нужно, умею, всё, что можно имею.
Мчится время, как пуля во тьме...
Стоп!
А я не зна- ю, где...

Где-где, где, где — неужели интересно,
Какой пейзаж тебе ласкает взор?
Может быть — Кустанай, а быть может — Одесса,
Вероятно, Серебряный Бор...
Да, да, да, дамы, синьоры, кавале-ры,
Включайте музыку для души!
Ваши дети — в кроватке, ваша печень — в порядке,
Ничего,
Всё нормально,
Дыши!

Говорят обо мне, что я в профиль — Утесов
И Муслим Магомаев — анфас.
Что в душе я — блондин, а снаружи — философ.
Что я вылитый кто-то из вас!
В коллективе — хорош, уваженья — достоин,
И здоровье моё на все сто!
Стоп!
Кто я?
А я не знаю, кто...

Кто, кто, кто, кто, неужели интересно?
Какая разница — ты парень свой:
Может быть — лейтенант, а быть может — профессор,
А быть может, и тот и другой!
Да, да, да, дамы, синьоры, кавалеры,
Включайте музыку для души!
Ваши почки — в порядке, ваши дочки — в кроватке,
Ничего,
Всё нормально,
Дыши!

Надо мной — небосвод, подо мною планета,
Между ними какой-то чудак,
Он — ни то и не сё, он и здесь, он и где-то...
Третий лишний — пожалуй, что так!
И зачем — неизвестно, и к чему — непонятно...
В результате — сплошные нули...
Стоп!
Ладно.
Чего стоять? Пошли!..

У нас третий — лишним не бывает.

1978-1979


Баллада о свечах

А.Лобановский

Дождь притаился за окном,
Туман поссорился с вождем
И беспробудный вечер,
И беспросветный вечер.
О чем-то дальнем, неземном,
О чем-то близком и родном,
Сгорая, плачут свечи.

Казалось, плакать им о чем:
Мы очень праведно живем,
Но иногда под вечер,
Но иногда под вечер...
Мы вдруг садимся за рояль,
Снимаем с клавишей вуаль
И зажигаем свечи.

И свечи плачут за людей,
То тихо плачут, то сильней.
И осушить горючих слез
Они не успевают,
И очень важно для меня,
Что не боится воск огня,
Что свечи тают для меня...
Во имя дружбы тают.

Дождь притаился за окном,
Туман поссорился с вождем
И беспробудный вечер,
И беспросветный вечер.
О чем-то дальнем, неземном,
О чем-то близком и родном,
Сгорая, плачут свечи.


Грузинская песня

Б.Окуджава

Виноградную косточку в теплую землю зарою
И лозу поцелую и спелые гроздья сорву
И друзей созову, на любовь свое сердце настрою.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?

Собирайтесь-ка гости мои на мое угощенье,
Говорите мне прямо в глаза чем пред вами слыву.
Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?

В темно-красном своем будет петь для меня моя дали.
В черно-белом своем преклоню перед нею главу.
И заслушаюсь я и умру от любви и печали.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?

И когда заклубится закат по углам золотея,
Пусть опять и опять предо мной проплывут наяву
Белый буйвол синий орел и форель золотая.
А иначе зачем на земле этой вечной живу.




Последняя просьба старого лирника

муз:С.Никитин, ст:В.Коротич, пер:Ю.Мориц

- Переведи меня  через майдан,
Через родное   торжище людское,
Туда,    где пчелы в гречневом покое,
Переведи   меня через   майдан.

Переведи меня через майдан,-
Он битвами, слезами, смехом дышит,
Порой меня и сам себя не слышит.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня через майдан,
Где мной все песни сыграны и спеты,
Я в тишь войду и стихну - был и нету.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня      через майдан,
Где плачет женщина, - я    был когда-то с нею.
Теперь пройду и даже не узнаю.
Переведи меня    через   майдан.

Переведи меня через майдан,
С моей любовью, с болью от потравы.
Здесь дни моей ничтожности и славы.
Переведи меня через майдан.

Переведи меня       через майдан,
Где тучи пьяные на пьяный тополь тянет.
Мой сын поет сегодня на майдане.
Переведи   меня   через майдан.

Переведи... Майдана океан
Качнулся, взял и вел его в тумане,
Когда упал он мертвым на майдане...
А поля не было, где кончился майдан.


Песня счастливой любви

Е.Клячкин

Чуть пригашенные ресницами
бились синие, бились стрелы.
Солнце вспыхнуло между лицами
не сгорая оно горело...
Губы плавились охладелые
и как в старом старом преданьи
Моя девочка, моя девочка
как Ромео я жду лобзанья.

Словно гром прокатился по небу
пробежали по телу пальцы
Руки поняли, губы поняли
унося это знание дальше
И томило оно и медлило
раскрываясь тебе навстречу
Моя девушка, моя девушка
добрый день тебе, добрый вечер.

Нет покоя, кроме желанного
на единственной в локте согнутой
Пахнет клевером, пахнет яблоком
это тело, эта комната
И сияющие и вечные
две звезды надо мною добрых
Моя женщина, моя женщина
мне удобно, мне так удобно...

Июль 1970 - 3 января 1971


Садик

А.Дулов

Припев: Тихонько дремлет сад заброшенный - да,
        Заброшенный - да, заброшенный - да.
        Давно там травушка не кошена - да,
        Не кошена - да, не кошена - да.

    Милая, в садик с тобою пойдем,
    В садике тихом мы будем вдвоем.
Припев.

    Милый мой, в садик идти я боюсь,
    Ты подожди, я у мамы спрошусь.
Припев.

    Милая, мама была ж молода,
    Шлялась ночами сама по садам.
Припев.

    Милый мой, в садике страшно гулять,
    Можно в траве что-нибудь потерять.
Припев.

    Милая, в травке пошарим вдвоем,
    Может быть, что-нибудь даже найдем!
Припев.

    Милый мой, ах, спорить нет больше сил,
    Кажется, ах, ты меня убедил...
Припев.




Советчики

муз:_авт. не выясн., ст:Д.Самойлов

Приходили ко мне советчики
И советовали, как мне быть.
Но не звал я к себе советчиков
И не спрашивал, как мне быть.
Тот советовал мне уехать,
Тот советовал мне остаться,
Тот советовал влюбиться,
Тот советовал мне расстаться.
А глаза у них были круглые,
Совершенно как у лещей,
И шатались они по комнатам,
Перетрогали сто вещей:
Лезли в стол, открывали ящики,
В кухне лопали со сковород.
Ах уж эти мне душеприказчики,
Что за странный они народ!
Лупоглазые, словно лещики,
Собирались они гурьбой,
И советовали мне советчики,
И советовались между собой.
Ах вы, лещики мои рыбочки,
Вы, пескарики-голавли!
Ах спасибо вам, ах спасибочки,
Вы мне здорово помогли!




Песня о дальней дороге

Б.Окуджава

Забудешь первый праздник и позднюю утрату,
Когда луны колеса затренькают по тракту.
И силуэт совиный склонится с облучка,
И прямо в душу грянет простой романс сверчка.

Пускай глядит с порога красотка, увядая,
То гордая, то злая, то злая, то святая.
Что – прелесть ее ручек, что – жар ее перин?
Давай, брат, отрешимся, давай, брат, воспарим.

Покуда ночка длится, покуда бричка катит,
Дороги этой дальней на нас обоих хватит.
Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладешь?
Чего не потеряешь, того, брат, не найдешь.

Жена, как говорится, найдет себе другого,
Какого-никакого, как ты – не дорогого,
А дальняя дорога дана тебе судьбой,
Как матушкины слезы, всегда она с тобой.

От сосен запах хлебный, от неба свет целебный.
А от любови бедной сыночек будет бледный.
А дальняя дорога, а дальняя дорога...


Пилигримы

муз:Е.Клячкин, ст:И.Бродский

Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.

Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними поют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звёзды горят над ними,
и хрипло кричат им птицы:

что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но всё-таки бесконечным.

И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога. ...
И, значит, остались только
иллюзия и дорога.

И быть над землёй закатам,
и быть над землёй рассветам.
Удобрить её солдатам.
Одобрить её поэтам.



Песенка черепахи Тортиллы

Б.Окуджава

Стать богатеем иной норовит,
Золото копит, ночами не спит.
Не всё то золото, не всё то золото,
Хоть и сверкает и даже звенит.

Можно театр позолотой покрыть,
Можно коврами весь пол устелить.
Но вдохновение для представления
Разве возможно за деньги купить?!

Можно построить из вымыслов дом,
Можно устроить и празднества в нём.
Но не построится и не устроится
Счастье своё на несчастье чужом.

Вилами можно писать на воде.
Друг дорогой познается в беде.
И примечательно, то замечательно,
Что без любви нету жизни нигде.

Чистое сердце в дорогу готовь,
Древняя мудрость сгодиться и вновь.
Не покупаются, не покупаются -
Доброе имя, талант и любовь.


Поезд

Е.Клячкин

Ударил из тьмы прожектор -
Раскрылись её глаза.
Колёса крутнулись где-то;
Качнулась назад земля.
Упали рельсами руки.
Комочком назад - "прости".
И чьих-то фраз перестуки -
"Ах, тормоз не отпусти"...

Но я рычаги бросаю.
И позд мой - так открыт! -
По этим рукам - я знаю! -
На взорванный мост летит.
И дымом - всё то, что мелко,
И, все клапана закрыв,
Таанцует чёрная стрелка
На красной чёрточке - "взрыв".

Шатается поезд пьяный,
Глотая чёрный тунель.
И эхо хохочет в стены -
"Не верь ты ей, ой, не верь!.."
Я больше с собой не спорю.
...И вдруг впереди - светло.
И к радости или к горю -
Но, кажется, пронесло...
 (На этот раз пронесло.)

10-12 декабря 1963



Дождь

И.Михалёв

А на улице - дождь, дождь,
Между нами всё - ложь, ложь,
И что любишь ты - врёшь, врёшь,
И цена тебе - грош, грош.

А на улице - снег, снег;
И луна в небе - брошь, брошь.
А приснишься во сне мне -
И по-прежнему врёшь, врёшь.

Для тебя это - смех, смех,
Вечно буду неправ я.
Между нами не год - век,
Между нами не сон - явь.

Только все это - блажь, блажь,
Между нами и дождь - снег,
И поэтому плачь, плачь,
Для меня это - смех, смех.

Но упала на день ночь
И из губ твоих - крик, крик,
Ну гони меня прочь, прочь,
Нам отпущен не век - миг.

Между нами дождей гул
И луна в небе - брошь, брошь.
Что люблю тебя лгу, лгу,
И цена моя - грош, грош.

1962


Пиратская лирическая

Б.Окуджава

В ночь перед бурею на мачте
Горят святого Эльма свечки.
Отогревают наши души
За все минувшие года.
Когда воротимся мы в Портленд,
Мы будем кротки, как овечки.
Но только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.

Что ж, если в Портленд нет возврата,
Пускай несёт нас черный парус,
Пусть будет сладок ром ямайский,
Все остальное ерунда.
Когда воротимся мы в Портленд,
Ей богу, я во всем покаюсь,
Да только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.

Что ж, если в Портленд нет возврата,
Пускай купец помрет со страху.
Ни Бог ни дьявол не помогут
Ему спасти свои суда.
Когда воротимся мы в Портленд
Клянусь я сам взойду на плаху
Да только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.
Клянусь, я сам взбегу на плаху.
Да только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.


Что ж, если в Портленд нет возврата,
Поделим золото, как братья.
Поскольку денежки чужие
Не достаются без труда.
Когда воротимся мы в Портленд
Мы судьям кинемся в объятья.
Да только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.
Когда воротимся мы в Портленд
Нас примет Родина в обьятья.
Да только в Портленд воротиться
Не дай нам, Боже, никогда.


Песня про чёрта

В.Высоцкий

У меня запой от одиночества,
По ночам я слышу голоса,
Слышу вдруг зовут меня по отчеству,
Глянул - черт, вот это чудеса!

Черт мне корчил рожи и моргал,
А я ему тихонечко сказал:

"Я, брат, коньяком напился вот уж как,
Но ты, наверно, пьешь денатурат,
Слушай, черт, чертяга, чертик, чертушка,
Сядь со мной, я буду очень рад.

Да неужели, черт возьми, ты трус
Слезь с плеча, а то перекрещусь".

Черт сказал, что он знаком с Борисовым,
Это наш запойный управдом.
Черт за обе щеки хлеб уписывал,
Брезговать не стал и коньяком.

Кончился коньяк: не пропадем,
Съездим к трем вокзалам и возьмем.

Я устал, к вокзалам черт мой съездил сам,
Просыпаюсь, снова он - боюсь,
Или он по-новой мне пригрезился,
Или это я ему кажусь.

Черт опять ругнулся, а потом
Целоваться лез, вилял хвостом.

Насмеялся я над ним до коликов
И спросил:"А как там у вас в аду
Отношение к нашим алкоголикам,
Говорят, их жарят на спирту?"

Черт опять ругнулся и сказал:
"Да там не тот товарищ правит бал".

Все кончилось, светлее стало в комнате,
Черта я хотел опохмелять,
Но растворился он, как будто в омуте,
Я все жду, когда придет опять.

Я не то, чтоб чекнутый какой,
Но лучше с чертом, чем с самим собой.


Посёлок дачный

муз:А.Дулов, ст:Л.Друскин

Скрипит посёлок дачный
Обшивкой корабельной.
На соснах, как на мачтах,
Огни Святого Эльма.
И если хочешь к звёздам, —
Нам будет по пути.
Тебе ещё не поздно
На палубу взойти!

Мой скарб к Земле привязан,
Мои в чернилах пальцы,
Но Ты узнаешь сразу
Межзвёздного скитальца.
К чему скитаться розно?
Обнимемся в пути!
Тебе ещё не поздно
На палубу взойти!

Ну, ладно! Ну, не плачь Ты!
Ведь нам нельзя отдельно.
На соснах, как на мачтах,
Огни Святого Эльма.
Сотрём друг другу слёзы,
Незримые почти...
Тебе ещё не поздно
На палубу взойти!


Костёр

муз:А.Дулов, ст:Л.Мартынов

Чего только не копится
В карманах пиджака
За целые века...

А лето, печь не топится...
Беда не велика,
Беда не велика.

И я за Перепелкино,
Туда за Перепалкино,
За Елкино, за Палкино,
За Колкино-Иголкино
Помчусь в сосновый бор
И разведу костер.

И выверну карманы я,
И выброшу в костер,
Все бренное, обманное -
Обрывки, клочья, сор.

И сам тут ринусь в пламень я,
Но смерти не хочу,
А попросту ногами я
Весь пепел растопчу.

Пусть вьется он и кружится,
Пока не сгинет с глаз.
Вот только б удосужиться,
Собраться как-то раз.


Воспоминание

муз:В.Шабанов, ст:А.Передреев

Как эта ночь пуста, куда ни денься,
Как город этот ночью пуст и глух...
Нам остается, друг мой, только песня —
Еще не все потеряно, мой друг!

Настрой же струны на своей гитаре,
Настрой же струны на старинный лад,
В котором все в цветенье и разгаре —
“Сияла ночь, луной был полон сад”.

И не смотри, что я не подпеваю,
Что я лицо ладонями закрыл,
Я ничего, мой друг, не забываю,
Я помню все, что ты не позабыл.

Все, что такой отмечено судьбою
И так звучит — на сердце и на слух, —
Что нам всего не перепеть с тобою,
Еще не все потеряно, мой друг!

Еще струна натянута до боли,
Еще душе так непомерно жаль
Той красоты, рожденной в чистом поле,
Печали той, которой дышит даль...

И дорогая русская дорога
Еще слышна — не надо даже слов,
Чтоб разобрать издалека-далека
Знакомый звон забытых бубенцов.



Горы Воробьёвские

муз:Анатолий Иванов, сл:_народн.

Горы вы мои Воробьёвские,
ничего вы, горки-горы, не спорОдили.
СпородИли горы бел горюч-камень,
из-под камушка текла реченька.

Текла реченька, текла быстрая.
как у той у реченьки рос ракитов куст,
а на том кусте млад сизой орёл
во когтях держал чёрна ворона.

Он и бить не бил — всё выспрашивал:
— Где ж ты, ворон, был, где полётывал?
— Ой и был я, был во глухих степях,
во сырых лесах во саратовских.

— Кого видел там, чего высмотрел?
— Ой и видел, видел я диво дивное,
диво дивное, чудо чудное:
во лесу лежит тело белое.

Тело белое, молодецкое.
Никто к тому телу не приступится.
Прилетали к тому телу лишь три ласточки,
лишь три ласточки, три косаточки.

Перва ласточка летит — родна матушка,
друга ласточка летит — сестра родная,
третя ласточка летит — молода жена,
молода жена, красна девица.

Перва ласточка — та плачет, как река бежит,
друга ласточка — та плачет,  как ручей журчит,
третя ласточка — та плачет, как роса падёт,
как роса падёт, инда высохнет.

Перва ласточка — та плачет до гробной доски,
друга ласточка — та плачет до замужьица,
третя ласточка — та плачет до гуляньица,
как гулять она пойдёт, всё забудется.


Песенка про наказание

В.Ланцберг

Дуй из "послезавтра" во "вчера",
Вьюга моя, вьюга...
С виноватой мордой школяра
Возвращаюсь в угол...
Сколько грязи вычерпал со дна,
Угол свой ругая!
Истина - одна его стена,
Вымысел - другая.

Трещинка, заметная едва,
Где-то чуть повыше.
Все тянусь - кругами голова,
Да в длину не вышел.
Отодвинусь - что ж теперь терять!
Пусть, кто хочет, смотрит,
Как зимой травы чудную прядь
Треплет ветер с моря...

Лепестки у теплого виска -
Нежными роями.
Прихотью рожденная весна -
Продолженье яви.
Узенькая щелочка в стене,
Дорасти - не светит.
Кто же обо всем расскажет мне,
Одному на свете?

Рок ты мой, по имени Возврат,
Надо мной повисни:
Хоть из "послезавтра" - во "вчера",
Хоть из "послежизни".
Отхожу на несколько шагов,
Нехотя и туго,
Но опять, едва ли не бегом,
Возвращаюсь в угол.

1976


Шарманщик

Новелла Матвеева

На землю падал снег,
И кто-то пел о том,
Как жил да был старик
С шарманкой и сурком;
Что он вставал чуть свет
И шёл за песней вслед;
О том, что на земле
Шарманок больше нет.

Шарманок, шарманок,
Шарманок больше нет.

Скажите, а зачем
Шарманка вам нужна? -
И сиплая совсем,
И хриплая, она
Скрежещет, как возок,
Скрипит, как бурелом,
Как флюгер, как сапог,
Как дерево с дуплом!

Как дерево, как дерево,
Как дерево с дуплом!

Достойные друзья!
Не спорю с вами я:
Старик-шарманщик пел
Не лучше соловья.
Но - тронет рукоять, -
И… - верьте, что порой
Он был самостоя-
тельнее чем король.

Ла-лай, ла-лай, ла-ла,
Ла-ла-а, ла-ла-а, ла-ла.

И радость, и печаль
Звучали в песне той,
Был тих её напев,
Старинный и простой…
Не знаю, как мне быть!
Нельзя ли как-нибудь
Шарманку обновить,
Шарманщика вернуть?

Шарманщик! Эй, шарманщик!..
Шарманщика вернуть!

Шарманщик! Эй, шарманщик!..
Шарманщика вернуть…

1963-1965


Половодье

Н. Матвеева

Воды шумят и плещут,
Режут глаза сверканьем;
Мокрая щепка блещет,
Как драгоценный камень.
Кружится половодье,
Злится, мосты смывает…
Я опущу поводья -
Конь мой дорогу знает.

Я опущу поводья -
Конь мой дорогу знает.

Выберусь на дорогу -
Глина на ней размыта.
Жаль, что по ней не могут
Звонче стучать копыта!
Ах, как мне снится лето,
Тёплое и сухое!
Сосны сухого цвета,
С лёгким дыханьем хвоя…

Тонкой калины ветки,
Грустной кукушки слёзки
И на берёзках редких -
Пятнышки и полоски.
…Кружится Половодье,
Злится, мосты смывает…
Я опущу поводья -
Конь мой дорогу знает.

Я опущу поводья -
Конь мой дорогу знает.

1963



Сонная песня

И.Михалёв

Волны ластятся сонно. В свете лунно-лимонном -
Золотая шаланда и парус косой.
Проплывает печально крик чайки, случайно
Пролетевшей над сонной песчаной косой.

Как оно невесомо это сонное море.
Небо сине-бездонно и берег высок
И почти в унисон им ведут полусонно
Разговор монотонный вода и песок.

Это сонное море перерезано чётко
Золочёной дорожкой наискосок.
Выделяются рифы - как смазанный бризом
В этой сонной палитре случайный мазок.

Вечер полон истомы и мотив незнакомый
Вместе с ветром дуэтом доносит прибой.
В такт качаются сосны и мы в полудрёме
Эту сонную песню мурлычем с тобой.

Это сонное море...
Эти сонные сосны...
Эти сонные чайки...
Эти сонные волны...

6 апреля 1980


Под сурдинку

муз:А.Градский, ст:Саша Чёрный

Хочу отдохнуть от сатиры...
У лиры моей
Есть тихо дрожащие, легкие звуки.
Усталые руки
На умные струны кладу,
Пою и в такт головою киваю...

Хочу быть незлобным ягненком,
Ребенком,
Которого взрослые люди дразнили и злили,
А жизнь за чьи-то чужие грехи
Лишила третьего блюда.

Васильевский остров прекрасен,
Как жаба в манжетах.
Отсюда, с балконца,
Омытый потоками солнца,
Он весел, и грязен, и ясен,
Как старый маркёр.

Над ним углубленная просинь
Зовет, и поет, и дрожит...
Задумчиво осень
Последние листья желтит,
Срывает,
Бросает под ноги людей на панель...
А в сердце не молкнет свирель:
Весна опять возвратится!

О зимняя спячка медведя,
Сосущего пальчики лап!
Твой девственный храп
Желанней лобзаний прекраснейшей леди.
Как молью изъеден я сплином...
Посыпьте меня нафталином,
Сложите в сундук и поставьте меня на чердак,
Пока не наступит весна.


Осенняя цыганочка

Е.Клячкин

Мучит голову рассвет -
Осень год за годом.
Нету дня и ночи нет -
Славная погода.

    Капли скачут на стекле -
    Городские шутки!
    Ах, не будет ли светлей
    Днем хоть на минутку.

Год ли, день ли - так сошлось:
Все по счету платишь.
Даже брызги от колес -
Все летят на платье.

    Не промажет ни одна -
    Все сполна досталось.
    Да была ль в году весна? -
    Сроду не бывало.

Завести коня во двор,
Запереть ворота.
Кто там бродит - гость иль вор -
Думать неохота.

    А подумать - все равно,
    Все равно - сворует,
    Оглянись, с кем пьешь вино?
    Кто тебя целует?

Мучит голову рассвет.
Что ж, рассвет и только.
Не спрошу: "Вам сколько лет?"
"Осеней вам сколько?"

    Ночь проходит. По земле
    Капли бьют цыганку.
    Вроде, стало веселей,
    Только наизнанку.

18 сентября 1978

Большая апрельская баллада

М.Анчаров

Пустыри на рассвете.
Пустыри, пустыри...
Снова ласковый ветер,
Как школьник.
Ты послушай, весна,
Этот медленный ритм.
Уходить - это вовсе
Не больно.

Это только смешно -
Уходить на заре,
Когда пляшет судьба
На асфальте,
И зелень свиданий,
И на каждом дворе
Весна разминает
Пальцы.

И поднимет весна
Марсианскую лапу.
Крик ночных тормозов -
Это крик лебедей.
Это синий апрель
Потихоньку заплакал,
Наблюдая апрельские
Шутки людей.

Наш рассвет был попозже,
Чем звон бубенцов,
И пораньше,
Чем пламя ракеты.
Мы не племя детей
И не племя отцов,
Мы - цветы
Середины столетья.

Мы цвели на растоптанных
Площадях,
Пили ржавую воду
Из кранов.
Что имели, дарили,
Себя не щадя,
Мы не поздно пришли
И не рано.

Мешок за плечами,
Сигаретный дымок
И гитары
Особой настройки.
Мы почти не встречали
Целых домов --
Мы руины встречали
И стройки.

Нас ласкала в пути
Леденая земля,
Но мы,
Забывая про годы,
Пропозали на брюхе
По минным полям,
Для весны прорубая
Проходы...

Мы ломали бетон
И кричали стихи,
И скрывали
Боль от ушибов.
Мы прощали со стоном
Чужие грехи,
А себе не прощали
Ошибок!

Дожидались рассвета
У милых дверей
И лепили богов
Из гипса.
Мы саперы столетья!
Слышишь взрыв на заре?
Это кто-то из наших
Ошибся...

Это залпы черемух
И залпы мортир.
Это лупит апрель
По кюветам.
Это зов богородиц,
Это бремя квартир,
Это ветер листает
Газету.

Небо в землю упало.
Большая вода
Отмывает пятна
Несчастья.
На развалинах старых
Цветут города -
Непорочные,
Словно зачатье.

1966


Баллада о мечтах

М.Анчаров

В германской дальней стороне
Увял великий бой.
Идет по выжженной стерне
Солдат передовой.
Конец войны. Река, ворча,
Катает голыши;
И трупы синие торчат,
Вцепившись в камыши.

И ветер падалью пропах,
Хитер и вороват.
И охряные черепа
Смеяться норовят.
Лежит, как тяжкое бревно,
Вонючая жара.
Земля устала - ей давно
Уж отдохнуть пора.

И вот на берегу реки
И на краю земли
Присел солдат. И пауки
Попрятались в пыли.
И прежде чем большие дни
Идти в обратный путь,
Мечта измученная с ним
Присела отдохнуть.

И он увидел, как во сне,
Такую благодать,
Что тем, кто не был на войне,
Вовек не увидать.
Он у ворот. Он здесь. Пора.
Вошел не горячась.
И все мальчишки со двора
Сбегаются встречать.

Друзья кричат ему: "Привет!" -
И машут из окна.
Глядят на пыльный пистолет,
Глядят на ордена.
Потом он будет целовать
Жену, отца и мать.
Он будет сутки пировать
И трое суток спать.

Потом он вычистит поля
От мусора войны:
Поля, обозами пыля,
О ней забыть должны.
Заставит солнце круглый год
Сиять на небесах,
И лед растает от забот
На старых полюсах.

Навек покончивши с войной
(И это будет в срок),
Он перепашет шар земной
И вдоль и поперек.
И вспомнит он, как видел сны
Здесь, у чужой реки;
Как пережил он три войны
Рассудку вопреки.

1946


Сон об уходящем поезде

муз:С.Никитин, ст:Ю.Левитанский

Один и тот же сон мне повторяться стал:
Мне снится, будто я от поезда отстал.
Один, в пути, зимой, на станцию ушёл,
А скорый поезд мой пошёл, пошёл, пошёл,
И я хочу бежать за ним — и не могу,
И чувствую сквозь сон, что всё-таки бегу.

И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас —
Вращение Земли, вращение полей,
Вращение вдали берёз и тополей,
Столбов и проводов, разъездов и мостов,
Попутных поездов и встречных поездов.

Но в том ещё беда, и, видно, неспроста,
Что не годятся мне другие поезда.
Мне нужен только тот, что мною был обжит.
Там мой настольный свет от скорости дрожит.
Там любят лечь — так лечь, а рубят — так сплеча.
Там речь гудит, как печь, красна? и горяча.

Мне нужен только он, азарт его и пыл.
Я знаю тот вагон, я номер не забыл.
Он снегом занесён, он в у?гле и в дыму,
И я приговорён пожизненно к нему.
Мне нужен этот снег. Мне сладок этот дым,
Встающий высоко? над все?м пережитым!

И я хочу бежать за ним — и не могу,
И чувствую сквозь сон, что всё-таки бегу,
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас.


Давай, душа, давай (Побег)

муз:С.Никитин, ст:Ю.Мориц

Давай, душа, давай -
Проникнем за ограду,
Там розовый трамвай
Бежит по снегопаду,

В кофейне за углом
Поджаривают зерна,
И лестницы излом
Пропах напитком черным.

Верни, верни, верни,
Звезда, мое светило,
Те считанные дни,
Которых не хватило!

Под шорох мандолин,
Играющих на елке,
Очистим мандарин
И снимем книгу с полки,

В таинственную речь
Вникая до рассвета,
Отбросим кофту с плеч
На озеро паркета

И, отлучив лицо
От чтенья на мгновенье,
Найдем в конце концов
Покой и просветленье.

1968


Разговор

муз:А.Дулов, ст:М.Черкасова

И ни о чем, и ни о чем
Наш разговор, наш разговор.
Для нас         с тобой         одних заметный.
Чудесный вяжем мы узор
Из легких слов - простых и светлых.

Ты даришь мне, ты даришь мне
Толпу берез, толпу берез
И, как волшебник, без обмана
Ты радуги прозрачный мост
Мне вынимаешь из кармана.

А серебри... а серебристая река         -
Вокруг река -
Ложится         плавною         канвою.
Вплетаешь в струны облака
И волны         ласковой рукою.

Твое тепло, твое тепло,
Твое плечо, твое плечо,
И милых         песен грусть и нежность.
И разговор наш ни о чем,
И расставанье -         неизбежность.


Не важно то, что вас нечаянно задели

муз:В.Качан, ст:Л.Филатов

Не важно то, что вас нечаянно задели
Неважно то, что Вы совсем не из задир
А важно то, что в мире есть еще дуэли
На коих держится непрочный этот мир

Не важно то, что Вы в итоге не убиты
Не важно то, что Ваша злость пропала зря
А важно то, что в мире есть еще обиды
Прощать которые обидчику нельзя

Не важно то, что Вас мутит от глупой позы
Не важно то, что Вы стреляться не мастак
А важно то, что в мире есть еще вопросы
Решать которые возможно только так

Не важно то, что для дуэли нет причины
Не важно то, что ссора вышла из-за дам
А важно то, что в мире есть еще мужчины
Которым совестно таскаться по судам

Старый друг

муз:В.Берковский, ст:Е.Евтушенко

Мне снится старый друг,
который стал врагом,
но снится не врагом,
а тем же самым другом.
Со мною нет его,
но он теперь кругом,
и голова идет
от сновидений кругом.
Мне снится старый друг,
крик-исповедь у стен
на лестнице такой,
где черт сломает ногу,
и ненависть его,
но не ко мне, а к тем,
кто были нам враги
и будут, слава Богу.
Мне снится старый друг,
как первая любовь,
которая вовек
уже невозвратима.
Мы ставили на риск,
мы ставили на бой,
и мы теперь враги —
два бывших побратима.
Мне снится старый друг,
как снится плеск знамен
солдатам, что войну
закончили убого.
Я без него — не я,
он без меня — не он,
и если мы враги,
уже не та эпоха.
Мне снится старый друг.
Он, как и я, дурак.
Кто прав, кто виноват,
я выяснять не стану.
Что новые друзья?
Уж лучше старый враг.
Враг может новым быть,
а друг — он только старый...


Романс

муз:В.Берковский, ст:Н.Злотников.

Вот, милая, мои кружатся реки,
Коснутся сердца, убегут навеки.
Сольется с морем этих рек вода.
Состарюсь я – ты будешь молода.

Вот, милая, мои летают птицы –
Соловушки, лебедушки, орлицы.
Не птицы это – быстрые года.
Состарюсь я – ты будешь молода.

Вот, милая, леса мои и травы,
Им памятен я – нету большей славы.
Они тебя укроют в холода.
Состарюсь я – ты будешь молода.

Вот, милая, дорога пред тобою –
В один конец – ее зовут судьбою.
Над ней еще сверкнет моя звезда.
Состарюсь я – ты будешь молода.

Вот, милая, любовь, подобна чуду.
Я знал ее, и я ее забуду.
Но ты не позабудешь никогда!
Состарюсь я – ты будешь молода.





Ночная дорога

муз:В.Берковский и С.Никитин, ст:Ю.Визбор

Нет мудрее и прекрасней средства от тревог,
Чем ночная песня шин,
Длинной-длинной серой ниткой стоптанных дорог
Штопаем ранения души.

  Не верь разлукам, старина: их круг -
  Лишь сон, ей-богу.
  Придут другие времена, мой друг, -
  Ты верь в дорогу.
  Нет дороге окончанья, есть зато ее итог.
  Дороги трудны, но хуже без дорог,


Будто чья-то сигарета, стоп-сигнал в ночах -
Кто-то тоже держит путь.
Незнакомец, незнакомка, здравствуй и прощай...
Можно только фарами мигнуть.

  Не верь разлукам, старина: их круг -
  Лишь сон, ей-богу.
  Придут другие времена, мой друг, -
  Ты верь в дорогу.
  Нет дороге окончанья, есть зато ее итог.
  Дороги трудны, но хуже без дорог,


То повиснет над мотором ранняя звезда,
То на стекла брызнет дождь...
За спиною остаются два твоих следа -
Значит, не бесследно ты живешь.

  Не верь разлукам, старина: их круг -
  Лишь сон, ей-богу.
  Придут другие времена, мой друг, -
  Ты верь в дорогу.
  Нет дороге окончанья, есть зато ее итог.
  Дороги трудны, но хуже без дорог,


В два конца идет дорога, но себе не лги:
Нам в обратный путь нельзя.
Слава богу, мой дружище, есть у нас враги -
Значит, есть, наверно, и друзья.

  Не верь разлукам, старина: их круг -
  Лишь сон, ей-богу.
  Придут другие времена, мой друг, -
  Ты верь в дорогу.
  Нет дороге окончанья, есть зато ее итог.
  Дороги трудны, но хуже без дорог,

1 августа 1973


В городском саду

муз:В.Берковский, ст:Б.Окуджава

Круглы у радости глаза и велики у страха,
И пять морщинок на челе от праздненств и обид...
Но вышел тихий дирижёр, но заиграли Баха,
И всё затихло, улеглось и обрело свой вид.

Всё стало на свои места, едва сыграли Баха...
Когда бы не было надежд, на чёрта белый свет.
К чему вино, кино, пшено, квитанции Госстраха
И вам — ботинки первый сорт, которым сноса нет.

Не всё ль равно, какой земли касаются подошвы
Не всё ль равно, какой улов из волн несёт рыбак.
Не всё ль равно, вернёшься цел или в бою падёшь ты,
И руку кто подаст в беде — товарищ или враг...

О, чтобы было всё не так, чтоб всё иначе было,
Наверно, именно за тем, наверно, потому,
Играет будничный оркестр привычно и вполсилы,
И мы так трудно и легко все? тянемся к нему.

Ах, музыкант, мой музыкант! Играешь, да не знаешь,
Что нет печальных, и больных, и виноватых нет,
Когда в прокуренных руках так просто ты сжимаешь,
Ах, музыкант, мой музыкант, черешневый кларнет.

1963


О Володе Высоцком

Б.Окуджава

О Володе Высоцком я песню придумать решил:
вот еще одному не вернуться домой из похода.
Говорят, что грешил, что не к сроку свечу затушил...
Как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа.

Ненадолго разлука, всего лишь на миг, а потом
отправляться и нам по следам по его по горячим.
Пусть кружит над Москвою охрипший его баритон,
ну, а мы вместе с ним посмеемся и вместе поплачем.

О Володе Высоцком я песню придумать хотел,
но дрожала рука, и мотив со стихом не сходился...
Белый аист московский на белое небо взлетел,
черный аист московский на черную землю спустился.

1980





Музыкант
(И.Шварцу)

Б.Окуджава

Музыкант играл на скрипке, я в глаза ему глядел,
Я не то чтоб любопытствовал - я по небу летел.
Я не то чтобы от скуки, я надеялся понять,
Как умеют эти руки эти звуки извлекать

  Из какой-то деревяшки, из каких-то бледных жил,
  Из какой-то там фантазии, которой он служил.
  А еще ведь надо в душу к нам проникнуть и поджечь.
  А чего с ней церемониться, чего ее беречь.

Счастлив дом, где пенье скрипки наставляет нас на путь.
И вселяет в нас надежду; остальное - как-нибудь.
Счастлив инструмент, прижатый к угловатому плечу,
По чьему благословению я по небу лечу.

  Счастлив тот, чей путь недолог, пальцы злы, смычок остер,
  Музыкант, соорудивший из души моей костер.
  А душа, уж это точно, ежели обожжена,
  Справедливей, милосерднее и праведней она.

Антон Палыч Чехов однажды заметил

Б.Окуджава

Антон Палыч Чехов однажды заметил,
что умный любит учиться, а дурак учить.
Скольких дураков в своей жизни я встретил,
мне давно пора уже орден получить.

Дураки обожают собираться в стаю,
впереди главный -- во всей красе.
В детстве я думал, что однажды встану,
а дураков нету -- улетели все!

Ах, детские сны мои, какая ошибка,
в каких облаках я по глупости витал!
У природы на устах коварная улыбка,
видимо, чего-то я не рассчитал.

А умный в одиночестве гуляет кругами,
он ценит одиночество превыше всего.
И его так просто взять голыми руками,
скоро их повыловят всех до одного.

Когда ж их всех повыловят, настанет эпоха,
которую не выдумать и не описать.
С умным -- хлопотно, с дураком -- плохо.
Нужно что-то среднее, да где ж его взять?

Дураком быть выгодно, да очень не хочется.
Умным очень хочется, да кончится битьем...
У природы на устах коварные пророчества.
Но может быть, когда-нибудь к среднему придем?

1979


Присыпкин
(из пьесы "Клоп"
по мотивам В.В.Маяковского)

муз:В.Дашкевич, ст:Ю.Ким

Ты, товарищ, меня глубоко пойми,
Уважая пролитую кровь:
Утомлёное тело окопами
Хочет знать красоту и любовь.
Мои чувства, мечты и фантазии
Снова в сердце, как пламя, зажглись,-
Я в боях с мировой буржуазией
Заслужил себе личную жизнь.

Вы такая прелестная скромница,-
Ваши плечи как фарфор и грудь.
Я до вас опасаюсь дотронуться,
Как на свечку стесняюсь дохнуть.
Жить невозможно без ласки,
Ласку легко погубить.
Позвольте мне карие глазки
Красной душою любить.

Жил я раньше во тьме, без понятия,
Но с победой тудящихся масс
Я понял красоту и симпатию,
А тем более глядя на вас.
И скажу вам во всей откровенности,
Пострадавши в нужде и в борьбе:
Я буржуев культурные ценности
В полном праве примерить к себе.

Когда вы так доверчиво ложите
Ваши пальчики мне на ладонь,
Вы себе и представить не можете,
Что вы ложите их на огонь.
Он не сожжёт - он согреет,
Смело доверьтесь ему.
Позвольте я белую шею
Красной рукой обниму.

Спрятался месяц за тучку -
Снова выходит гулять.
Позвольте мне белую ручку
К красному сердцу прижать.

1970


Штатский марш

муз:В.Дашкевич, ст:Ю.Ким

Сегодня душа весела,
гораздо бодрей, чем вчера.
Спросите у нас, как дела?
И мы вам ответим: ура!

    Поступью железной
    дружно, как стена,
    мы шагаем вслед за,
    невзирая на!

    Мы горды своими
    и, вперед глядя,
    отдаем во имя
    и на благо для!

Я чувствую, друг, как всегда,
твой локоть, а также плечо!
Сегодня мы - как никогда,
а завтра - гораздо еще!!!

1978


Геофизическое танго

В.Туриянский

Во дни разлук и горестных сомнений,
как нам писал из Франции Тургенев,
Не надо слез и горьких сожалений...
она уехала с другим купаться в Крым.
Я в это время по тайге, как аллигатор,
несу громадный щелочной аккумулятор,
В груди молотит, словно перфоратор,
но я молчу и напеваю про себя:

        "Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
        Кто-то другой ей наливает "Цинандали".
        Твердой рукой он бутерброд ей мажет черной икрой
        и нежно поет ей это дивное  танго."

Он был простым и скромным аллопатом,
я, впрочем, путаю - скорей, гомеопатом,
А если даже и паталогоанатом,
то все равно у них всех денег до хрена.
А я кукую от зарплаты до аванса,
изобретаю вечно чудеса баланса
И в состояньи гипнотического транса
я у окошка кассы напевал:

        Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
        Кто-то другой ей наливает "Гурджаани".
        Твердой рукой он бутерброд ей мажет красной икрой
        и нежно поет ей это чудное танго.

Она прелестна, ей в тени не слишком жарко.
На пляже млеют сталевары и доярки.
Гомеопат, коньяк смакуя высшей марки,
тихонько кушает протезами шашлык.
Меня трясет и зуб на зуб не попадает,
по вертолету только челюсти летают,
а временами и сознанье пропадает,
а в животе от голода ревет:

        Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
        Кто-то другой ей льет в бокал "Вазисубани".
        Твердой рукой он бутерброд ей мажет просто икрой
        и нежно поет ей это страстное танго.

Зачем, зачем я не пошел в гомеопаты
и не послушался ни мамы и ни папы,
А угловатые мозолистые лапы -
не для ее покрытых солнцем плеч.
Энцефалитные на мне резвятся клещи.
Я не скажу, чтоб я любил такие вещи.
В желудке чистая вода ритмично плещет.
И это все. Но я не плачу, а пою:

        Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
        Кто-то другой ей льет в бокал "Напареули".
        Твердой рукой он бутерброд ей мажет...
        и нежно поет ей это южное танго.

Усть-Орда - Улан-Удэ,
лето 1982


Якщо хлопца зустив у путы

Леонд Духовный (+ в записях встречался вместе с ним вроде бы Эдуард Чеблатов?)

= = = = =
А вот не буду я пытаться восстановливать здесь авторский текст.

То, что звучит в записи — наверно текст вовсе ни на украинском, ни на суржике — местами это, возможно, вообще чистая шутка, словесный лом, белиберда.
Исполняя, я относился к этому как к игре – вроде «Сяпала Калуша по напушке и увазила Бутявку» (Л.Петрушевская).
К тому же эту забаву передавали изустно, и пройдя по цепочке, она наверняка ушла далеко от авторского варианта.

Было смешно. Но всё это конечно — только от добра, энергии, молодых прыжков. Не дай бог здесь кому-то увидеть хоть что-то сверх доброго смеха.
В то время вообще в КСП ничего, кроме искренности и дружелюбия во все стороны без ограничения, обнаружить было невозможно, я вспоминаю только так.

А в паутине может быть что-то и есть, если поискать по именам и, быть может, по дополнительным ключевым словам «Высоцкий», «перевод», «украинский язык», «шутка», «песня».
Говорю так, потому что какие-то забытые вещи там активно появляются, но какие-то и бывают стёрты чьей-то рукой, хотя ещё недавно обнаруживались.

Я же могу только предъявить эту оцифровку со старой катушки без редакции — вот как и что мы тогда пели, чему радовался зал.
Кстати, красивые украинские песни для себя тоже пели, кто умел, и подпевали с наслаждением. Но это не КСП, это как народные песни или песни из кинофильмов или романсы, и в записи такое не попало.


Моим ровесникам

Е.Клячкин

"Идёт бычок, качается..."
О чем ему мечтается?
Наверно, позабыли мы слова.
Уже полжизни прожито
И оглянуться можно бы,
Но так, чтоб не кружилась голова -
Холодной оставалась голова.

Себя тащили волоком,
И под ногою облако
Нарочно принимали за туман.
Хоть годы шли спиралями,
Друзей не растеряли мы,
Зато теряли теплые дома -
Уютные и зыбкие дома.

Девчонки наши катятся,
Одергивая платьица,
На саночках, на саночках с горы.
И все идет как водится, -
Встречаются, расходятся,
Как маленькие теплые миры -
Далекие и пестрые миры.

А нам грустить не хочется,
Что появилось отчество,
А имя лишь осталось для друзей.
И пусть доска качается,
Но только не кончается,
И пусть бычок не падает на ней!
И пусть бычок не падает на ней!
И пусть бычок не падает на ней!
И пусть бычок не падает на ней...

20 сентября 1973


Каждому дому — радости вдоволь

Андрей Поздняев

Каждому дому -
Радости вдоволь,
Каждому дому,
Каждому дому,
Каждому дому -
Быть обойденным
Обидой, бедою -
Каждому дому.

Каждому дому -
Чистоту стекла,
Чтобы дождь стекал,
Не нарушив тепла.
Каждому дому -
Доброй хозяйки,
И чтобы хозяйке -
Одной не озябнуть.

Каждому дому -
Над крышею аиста
И белого дыма
Над красной трубой.
Каждому дому -
Радости вдосталь,
Жизни - до ста,
Хлеба - досыта.

Аист, мой аист,
Этому дому,
Будь добр, прости
Все его неудобства,
Что не очень он светлый,
Что не очень он теплый,
Что у дома хозяин
Не очень путевый.

Аист, мой аист,
Одна только просьба:
- Будь же счастливым,
Будь же счастливым.
Какая бы осень
Ни приключилась,
Не улетай,
Не улетай...

Бессчётны были войны на миру

А.Краснопольский

Бессчётны были войны на миру.
Бесчисленны молчания века.
Но вот однажды на степном ветру
Стяг осенил кровавый сон древка.
Свирепый княжий гнев на всём скаку
Летит за жизнью воина стремглав,
Но он напишет "Слово о полку..."
И грянет Русь во все колокола.

Набухли кровью и горят во вгле
Всех летописей шрамы строк косых.
Велик народ , поднявшийся с колен
Вдвойне велик, его воспевший сын.
Где недруги, где братья - всё одно
Не разобрать в пороховом дыму,
Но он напишет про Бородино
И Русь ещё поклонится ему.

Не будет злу победы над добром
Но надо ли на вздыбленной земле
Приравнивать к оружию перо.
Оно, подчас, гораздо тяжелей.
Пусть время хлещет пострашней свинца
И легче умереть, чем упрекнуть,
Но он напишет книгу про бойца
Что выиграл великую войну.

Поэты грозных дней что было сил
В кольчугах, эполетах, керзачах
Во все века всю правду о Руси
Из боя выносили на плечах
Жизнь отгремела ветром над страной
Но Ваше слово унесёт по ней
И стяг трепещет пламенной строкой
И колокол не плавится во огне.


Тем, кто по белому свету блуждает и кружит

Ю.Аделунг

Тем, кто по белому свету блуждает и кружит,
Делит последний, промокший сухарь на двоих, —
Гимном торжественным, верой и правдой, послужат
Песни, сложённые в наших палатках сырых.

   Сквозь шум городов
   Врывается вновь
   К нам, между снов,
   Пенье дроздов и запах таёжных костров.

Тем, кто погибли в обвалах, лавинах и стужах,
Могилам безвестным на дне безымянных лощин
Как обелиски из тёмного камня послужат
Туры на лбах покорённых вершин.

   Алый восход нас позовёт,
   В тот край убежим,
   Где, как ножи,
   Пики кроят небосвод.

1965


Говоришь, чтоб остался я

Ю.Кукин.

Говоришь, чтоб остался я,
Чтоб опять не скитался я,
Чтоб восходы с закатами
Наблюдал из окна,
А мне б дороги далекие
И маршруты нелегкие,
Да и песня в дороге мне,
Словно воздух, нужна.

Чтобы жить километрами,
А не квадратными метрами,
Холод, дождь, мошкара, жара -
Не такой уж пустяк!
И чтоб устать от усталости,
А не от собственной старости,
И грустить об оставшшихся,
О себе не грустя.

Пусть лесною Венерою
Пихта лапкой по нервам бьет,
Не на выставках - на небе
Наблюдать колера.
И чтоб таежные запахи,
А не комнаты затхлые...
И не жизнь в кабаках - рукав
Прожигать у костра.

А ты твердишь, чтоб остался я,
Чтоб опять не скитался я,
Чтоб восходы с закатами
Наблюдал из окна,
А мне б дороги далекие,
И маршруты нелегкие,
Да и песня в дороге мне,
Словно воздух, нужна!

1964 - начало 1965


SOS

Ю.Кукин.

Почему-то вдруг мне стало неспокойно.
Не спалось. Тревогой переполнен.
Вижу: горы подступили ближе
И тоска собакой ноги лижет.
Закурил. Нет, неуютно в мире.
Не могу понять, чем мой покой нарушен.
И вдруг сердцем слышу - носится в эфире:
"SOS! Спасите наши души!
"SOS! Спасите наши души!"

Или это город исчезает в море,
Или это мать кричит от горя,
Или где-то люди потеряли веру,
Или вяжут лилипуты Гулливера,
Или где-то полдень превратился в полночь,
И зовут, зовут, зовут на помощь:
"SOS! Спасите наши души!
"SOS! Спасите наши души!"

Кто-то гибнет, тонет, и зовет, и стонет -
Чей корабль в море погибает?
Или это крик затравленных погоней,
И людей пытают или убивают?
И никак не изменить круговорота,
И нельзя узнать, помочь и сделать лучше...
А во мне все рвется к свету кто-то:
"SOS! Спасите наши души!
"SOS! Спасите наши души!"

Июнь-июль 1966


Иуда

Е.Клячкин

Быть бы Христу забытым -
мало ли их, пророков,
бледных от нетерпенья
что-то кричали нам,
     а подойдя к корыту -
     главному из уроков -
     чавкали с наслажденьем,
     глядя по сторонам.

Может быть, не корыто -
знай же, поди, откуда
тот ручеек берется,
тот вытекает миг.
     Быть бы Христу забытым,
     если бы не Иуда -
     верный его апостол,
     лучший его ученик.

Дальше уже не важно,
плакал или смеялся,
тверд был или отрекся,
в небе или нигде.
     Может быть, было страшно,
     может быть, унижался...
     Важно то, что в итоге,
     важно - что на кресте.

И сохранило время
только четыре раны
и доказало болью,
где нехватило сил.
     Это-то нас и греет,
     и почему-то не странно,
     что дописали вольно
     все, чему он учил.

Мы говорим: "Предатель!"
Нашею меркой судим
мы, чей еще при жизни
тает короткий след.
     А я говорю: "Создайте
     памятники Иуде!!!"
     ...И да откроют в Зимнем
     музей тридцати монет.

14-20 марта 1977


Утренняя песенка

Е.Клячкин

Я шёл - позванивали мышцы
Ложилась под ноги земля
А ловко у природы вышло
Что создала она меня.
И пешеходам было стыдно
Они ведь шли а я возник
И это было очевидно
Как для меня так и для них.

И мне хотелось только чтобы
Всем было также хорошо
И тут мне подали автобус
И вот я к двери подошел.
Я не полез, я был уверен
Что первый я раз я такой
И тут же шмякнулся об двери
И получил удар ногой.

Вокруг хрустело и трещало
Но знал, но верил я что ин...
Интеллектуальное начало
И здесь конечно победит.
Ведь как-никак цари природы
И я уже хотел сказать
Что человек звучит мол гордо
И тут мне сели на глаза.

Я шел позвякивала мелочь
И не смотрел по сторонам
И почему-то расхотелось
Чтоб все глазели на меня.
Я брел наощупь будто ночью
Зато предельно уяснив
Что невозможно в одиночку
То может дружный коллектив.

3-7 февраля 1967




Изобилие

муз:Вл.Ченцов, ст:М.Борисова

На душу населения в одной стране богатой 
Легированной стали — сто двадцать тонн, 
Сто сорок — чугуна, сто пятьдесят — проката 
И триста тонн цемента, включая бетон. 


На душу населения — семь килограммов ваты, 
Микстур — четыре литра, а марли — метр. 
Но это — обобщенно, как говорят, «по валу», 
И есть еще понятие «ассортимент»!

На душу населения — полтонны мелких винтиков. 
Болтов —  три килограмма, а гаек — два. 
И очень удивительно, и очень удивительно.
Что, несмотря на это, душа — жива.
     
Величальная Хасану

муз:В.Берковский и С.Никитин, сл:В.Смехов

- Обскачи весь белый свет никого умнее нет нашего Хасана.
- Браво, браво, ну что вы право.
- Проживи две тысячи лет, никого моложе нет нашего Хасана.
- Браво, браво, ну что вы право.
- Обскачи весь белый свет никого смелее нет нашего Хасана.
Солнцем Персии согрет, получи Хасан привет и осанну
(Ну, осанна в переводе - слава. )
- Браво! Браво! Хвала - не отрава.
Спасибо ребята, конечно вы правы.
У вас хищение, у них хищение
После нашего посещения.
На ваш восторг нет воспрещения.
Спасибо ребята, конечно вы правы.
- Есть еще один куплет:
Никого скромнее нет
Нашего Хасана.
- Очень правильный куплет!
Никого скромнее нет
Вашего Хасана, вашего меня.


Шпага

муз:_авт. не выясн., ст:Е.Агранович

Любовь пытаясь удержать
Как шпагу держим мы её:
Один - к себе за рукоять,
другой - к себе за остриё.

Любовь пытаясь оттолкнуть
Как шпагу дарим мы её:
Один - эфесом другу в грудь,
Другой - под сердце остриё.

И тот, кто лезвие рукой
Не в силах удержать,
Когда-нибудь в любви другой
Сожмёт надёжно рукоять.

И рук, сжимающих металл,
Ему ничуть не будет жаль,
Как-будто сам не испытал,
Как режет сталь, как режет сталь.


Примета

Б.Окуджава

Если ворон в вышине,
Дело, стало быть, к войне!
Если дать ему кружить,
Если дать ему кружить,
Значит, всем на фронт иттить.

Чтобы не было войны,
Надо ворона убить.
Чтобы ворона убить,
Чтобы ворона убить,
Надо ружья зарядить.

А как станем заряжать,
Всем захочется стрелять.
Ну а как стрельба пойдет,
Ну а как стрельба пойдет,
Пуля дырочку найдет.

Ей не жалко никого,
Ей попасть бы хоть в кого.
Хоть в чужого, хоть в свово,
Хоть в чужого, хоть в свово,
Во - и боле ничего.

Во - и боле ничего,
Во - и боле никого,
Во - и боле никого,
Кроме ворона того -
Стрельнуть некому в него...


Зимняя ночь

муз:А.Галич, ст:Б.Пастернак

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.


Река

муз:А.Барьюдин, ст:Новелла Матвеева

Когда одна я, совсем одна,
И нет меня в мире одней;
И так высо?ко стоит луна,
Что земля темна и при ней;
      Холодный ветер пахнет травой,
      И веки смыкаются в полусне, –
      Тогда
      Является мне
      На стене
      Река
      И чёлн теневой.
А в том челне старина Гек Финн
Стоит вполуоборот;
И садится он, и ложится в челнок,
И плывёт, закурив, плывёт…
      В лучах пароходов и городов,
      На усах световых систем,
      Один – одинёшенек – одинок, –
      Становится точкой его челнок, –
      Но не может исчезнуть – совсем…
И все
На попутных и встречных плотах
Остроты ему слышны,
И Гек прислушивается, привстав
(Они ему тоже смешны)…
Но один, один – до того один!
Да и я – до того одна!
И мысли грустные наши легки…
Ведь нет, Гек Финн, у твоей реки
Ни берегов, ни дна…



1973

ПЕСНЯ ОБ ОРГАНИСТЕ, КОТОРЫЙ
В КОНЦЕРТЕ ИЗВЕСТНОЙ ПЕВИЦЫ
ЗАПОЛНЯЛ ПАУЗЫ,
ПОКА ПЕВИЦА ОТДЫХАЛА

М.Анчаров

Рост у меня
Не больше валенка.
Все глядят на меня
Вниз,
И органист я
Тоже маленький,
Но все-таки я
Органист.

Я шел к органу,
Скрипя половицей,
Свой маленький рост
Кляня,
Все пришли
Слушать певицу
И никто не хотел
Меня.

Я подумал: мы в пахаре
Чтим целину,
В вoине - страх врагам,
Дипломат свою
Преставляет страну,
Я представляю
Орган.

Я пришел и сел.
И без тени страха,
Как молния ясен
И быстр,
Я нацелился в зал
Токкатою Баха
И нажал
Басовый регистр.

О, только музыкой,
Не словами
Всколыхнулась
Земная твердь.
Звуки поплыли
Над головами,
Вкрадчивые,
Как смерть.

И будто древних богов
Ропот,
И будто дальний набат,
И будто все
Великаны Европы
Шевельнулись
В своих гробах.

И звуки начали
Души нежить,
И зов любви
Нарастал,
И небыль, и нечисть,
Ненависть, нежить
Бежали,
Как от креста.

Бах сочинил,
Я растревожил
Свинцовых труб
Ураган.
То, что я нажил,
Гений прожил,
Но нас уравнял
Орган.

Я видел:
Галерка бежала к сцене,
Где я в токкатном бреду,
И видел я,
Иностранный священник
Плакал
В первом ряду.

О, как боялся я
Свалиться,
Огромный свой рост
Кляня.
О, как хотелось мне
С ними слиться,
С теми, кто, вздев
Потрясенные лица,
Снизу вверх
Глядел на меня.

1966

Сначала и потом

А.Крупп

Сначала год, как год, и месяц - это месяц,
Сначала так легко искать, не находя.
Спокоен стрелок ход, и стрелки время месят.
Настроенное на рассветах и дождях,
На синих поездах, на розовых мечтах.
На синих поездах, на розовых мечтах.

Сначала нет потерь, и от разлук нет боли
И радиус витков спирали так велик
И не страшна метель, и время не неволит,
И от движенья стрелок сердце не болит,
И сказка исцелит боль маленьких обид.
И сказка исцелит боль маленьких обид.

Потом быстрей, быстрей и нету остановок,
Всё чаще нервы рвут слова :"В последний раз..."
И что пора стареть - для нас уже не ново,
И в сказках нет концов, а правды без прикрас.
И каждый час у нас крадёт частицу нас.
И каждый час у нас крадёт частицу нас.

Январь - 4 февраля 1969


Скрипачка

муз:Е.Левкоева, ст:О.Мандельштам

За Паганини длиннопалым
Бегут цыганскою гурьбой -
Кто с чохом чех, кто с польским балом,
А кто с венгерской немчурой.

Девчонка, выскочка, гордячка,
Чей звук широк, как Енисей,-
Утешь меня игрой своей:
На голове твоей, полячка,
Марины Мнишек холм кудрей,
Смычок твой мнителен, скрипачка.

Утешь меня Шопеном чалым,
Серьезным Брамсом, нет, постой:
Парижем мощно-одичалым,
Мучным и потным карнавалом
Иль брагой Вены молодой -

Вертлявой, в дирижерских фрачках.
В дунайских фейерверках, скачках
И вальс из гроба в колыбель
Переливающей, как хмель.

Играй же на разрыв аорты
С кошачьей головой во рту,
Три чорта было — ты четвертый,
Последний чудный чорт в цвету.

5 апреля — июль 1935


P.S. Это стихотворение — со своей историей:

«Музыку Мандельштам, пожалуй, любил больше всего. Не случайно после концерта скрипачки Галины Бариновой он написал и послал ей стихотворение «За Паганини длиннопалым…». В нём Осип Эмильевич непосредственно обращается к ней

Аксаков А. «Осип Эмильевич Мандельштам»


Уголёк

Валерий Степ. Васильев (Рязань)

Остался уголёк один
костра, горевшего когда-то.
Он, видно, мне необходим,
он, видно, мне необходим
как память прошлого заката.

Осталась песня лишь одна
из тех, что мы когда-то пели.
И для меня всегда она,
и для меня всегда она —
окно в ушедшие апрели.

Остался снимок небольшой
той нашей жизни бесшабашной.
Ах, как смотреть мне хорошо,
ах, как смотреть мне хорошо
на свежесть молодости нашей.

Осталось и тепло руки —
той, что в мою легла когда-то,
ночной туман лесной реки,
ночной туман лесной реки
и отблеск позднего заката.

Осталась в памяти пора
апрелей радужных раскатов.
Остался уголёк костра,
остался уголёк костра,
костра, горевшего когда-то.


Снежная премьера

Александр Решетька

День сегодня лучше всех:
Мы встречаем первый снег.
По словам бюро прогнозов,
В семь часов приходит поезд,
Привезет он первый снег...
В зале музыка и смех.

Весь торжественный и сонный,
Поезд подойдет к перрону.
Из вагона номер семь
Незнакомый выйдет парень,
Скажет, - Здравствуйте, я снег...
Смех и оживленье в зале, -

Значит, снова не узнали...
Улыбнется и растает.
Вдруг заметят все внезапно:
Снег на площади вокзальной
На машинах, на деревьях...
Зал притих от удивленья.

Снег на улицах-ресницах,
Смех на лицах-рукавицах,
Арлекин читает прозу,
У Пьеро от счастья слезы.
Все нашли свое призванье.
Пусто в зале ожиданья...

День сегодня лучше всех!
Не звонить вам просто грех!
Я звонил Вам, и поверьте,
Нет давно уже на свете
Двухкопеечных монет...
В зале тихо гаснет свет...


Гусляры

муз:В.Шабанов, ст:И.Кобзев

По вёснам, да по зимушке,
Да сквозь густы боры
Гуляли по Россиюшке
Бродяги-гусляры.
Не трубадуры модные,
В одежде золотой —
Они певцы народные,
Напев у них простой.

Не много знали радости
Крестьянские дворы,
И слаще всякой сладости
Им были гусляры.
О горюшке, о долюшке
Былинник напоет —
И сердце к вольной волюшке
Покличет, позовет!

И пели струны стойкие,
И был их лад суров, —
И шли бунты жестокие
От песен гусляров!



Камчатский вальс

А.Суханов

На Камчатке холмы зелены до зимы.
На Камчатке в лесах еще есть чудеса.
Еще ждут берега у песчаной косы.
Еще сочны луга от вечерней росы.

Не прожить мне и дня без остывших озер.
Не утешит меня так ничто, кроме гор.
Кроме гор, да зари на вулканах седых.
Как на солнце горит облаков белый дым.

  Там в слепящих лучах скроем нашу печаль.
  Там у Сердца-горы переждем до поры...

На Камчатке холмы зелены до зимы.
На Камчатке в лесах еще есть чудеса.
Еще ждут берега у песчаной косы.
Еще сочны луга от вечерней росы.
Да обойдут тебя лавины

А.Якушева

Да обойдут тебя лавины
В непредугаданный тот час.
Снега со льдом наполовину
Лежат, как будто про запас,-
По чью-то душу, чью-то душу,
Но, я клянусь, не по твою:
Тебя и горе не задушит,
Тебя и годы не убьют.

Ты напиши мне, напиши мне,
Не поленись и напиши,
Какие новые вершины
Тебе видны среди вершин,
И что поделывают зори,
Твой синий путь переходя.
И как Домбай стоит в дозоре,
Подставив грудь косым дождям.

А мне все чудится ночами
Тепло от твоего плеча.
Вот, четырьмя крестясь лучами,
Горит в ночи твоя свеча.
Дожди пролистывают даты,
Но видно мне и сквозь дожди -
Стоишь ты грузный, бородатый,
И говоришь: "Не осуди!"

Ах, пустяки, какое дело!
И осужу - не осужу.
Мне лишь бы знать, что снегом белым
Еще покрыта Софруджу.
Мне лишь бы знать, что смерть не скоро
И что прожитого - не жаль,
Что есть еще на свете горы,
Куда так просто убежать.

1964


Песни Киплинга

муз:В.Берковский, ст:Н.Матвеева

Ты похлопывал гиен дружески по спинам,
Родственным пожатием жало кобры жал,
Трогал солнце и луну потным карабином,
Словно прихоти твоей мир принадлежал.

Кроткий глобус по щеке потрепав заранее,
Ты, как столб заявочный, в землю вбив приклад,
Свил поэзии гнездо в той смертельной ране,
Что рукою зажимал рядовой солдат.

Песня - шагом, шагом, под британским флагом.
Навстречу - пальма пыльная плыла издалека;
Меж листами - кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.

Брось! Не думай, Томми, о родимом доме;
Бей в барабан! Бей в барабан!
Эй, Томми, не грусти!
Слава - слева, слава - справа,
Впереди и сзади - слава,
И забытая могила - посреди...

Но, прихрамывая, шел Томми безучастный,
Без улыбки, без души, по земле чужой,
И смутили Томми слух музыкой прекрасной,
Чтоб с улыбкой умирал, убивал - с душой.

И взлетела рядом с пулей, со снарядом
Песенка: о добрых кобрах, о дневных нетопырях,
Об акулах благодарных, о казармах светозарных
И о радужных холерных лагерях.

Сколько, сколько силы в этой песне было!
Сколько жизни...в честь могилы! Сколько истины - для лжи!
(Постижим и непостижен, удержал - так отпусти же,
Отпусти нас или крепче привяжи!)

Песня! Все на свете дышит песней;
Ветер, гомон гонга, говор Ганга, мерный шаг слона...
Да не спеть нам ни единой, ни единой - лебединой,
Ибо в песню вся планета впряжена.

...Ноги черные сложив, как горелый крендель,
На земле сидит факир - заклинатель змей.
Встала кобра как цветок, и на пестрой флейте
Песню скорби и любви он играет ей.

Точно бусы в три ряда, у него на шее
Спит гремучая змея; зло приглохло в ней.
Властью песни быть людьми могут даже змеи,
Властью песни из людей можно делать змей.

...Так прощай, могучий дар, напрасно жгучий!
Уходи! Э, нет! Останься! Слушай! Что наделал ты? -
Ты, Нанесший без опаски нестареющие краски
На изъеденные временем холсты!

1961


Котёл

Н. Матвеева

В тиши весенней,
В тиши вечерней,
Вблизи от прерий,
Вдали от гор
Стояла ферма,
стояла ферма,
А возле фермы
Пылал костер.

В котле широком
Кипело что-то,
А рядом кто-то
Сидел, мечтал;
Котел кипящий,
Огонь шумящий
Ему о чем-то
Напоминал:

Вот ночь настала,
Костра не стало;
Последний уголь
Угас, погас:
А тот, сидящий,
В огонь смотрящий -
Он тоже скрылся,
Пропал
Из глаз:

И мы не знаем,
Ах, мы не знаем,
Был
Или не был
Он на земле.
Что в тихом сердце
Его творилось,
И что варилось
В его котле.


Солнышко сияет, музыка играет

Б.Окуджава

Солнышко сияет, музыка играет -
Отчего ж так сердце замирает?
Там за поворотом, недурен собою,
полк гусар стоит перед толпою.
Барышни краснеют, танцы предвкушают,
кто кому достанется, решают.

Но полковник главный на гнедой кобыле
говорит: "Да что ж вы всё забыли!
Танцы были в среду - нынче воскресенье,
с четверга война - и нет спасенья!
А на поле брани смерть гуляет всюду,
Может, не вернемся - врать не буду!".

Барышни не верят, в кулачки смеются,
невдомек, что вправду расстаются.
Вы, мол, повоюйте, если вам охота,
да не опоздайте из похода.
Солнышко сияет, музыка играет -
Отчего ж так сердце замирает?..


Утренняя колыбельная

Ю.Ким

Как спокойно, как красиво
На рассвете люди спят -
Словно нет и не бывает
Огорчений и утрат.

Все вчерашние заботы
Словно смыл блаженный сон,
Брови хмурые расправил
И морщины сгладил он.

И доверьем, и покоем
Дышит каждая черта.
Только, может быть, осталась
Складка горькая у рта.

Это след неизгладимый...
И откуда он, Бог весть:
Оттого ль, что счастья нету,
Оттого ль, что совесть есть...

Посмотри на человека
В сонной утренней тиши:
Сколько в нем тепла и света
Нерастраченной души!

Погоди звенеть, будильник,
Придержи идущий день,
Дай еще полюбоваться
На людей - как на детей...


Побелела полынь

муз:А.Дулов, ст:В.Попов

Побелела полынь, пожелтел зверобой
И стояли такие шальные рассветы.
Мыла волосы ты дождевою водой
Средь высокой травы да на краешке лета.

Прибегала в заброшенный дом лесника,
Говорила обиженно: "Милый мой, где ты?"
Я тебя целовал на пороге леска
Средь высокой травы да на краешке лета.

Пахли губы твои луговою травой,
Полевыми цветами, и солнцем, и ветром.
Ты была словно птица, плененная мной
Средь высокой травы да на краешке лета.

Не хотел ни за что я тебя отпускать,
Будто верил в какие-то злые приметы.
А теперь не могу и следа отыскать
Средь высокой травы да на краешке лета.


Дайте собакам мяса

В.Высоцкий

Дайте собакам мяса -
Может, они подерутся.
Дайте похмельным кваса -
Авось они перебьются.
  
Чтоб не жиреть воронам –
Ставьте побольше пугал.
А чтоб любить влюбленным
Дайте укромный угол.
  
В землю бросайте зерна -
Может, появятся всходы.
Ладно, я буду покорным –
Дайте же мне свободу!  


Псам мясные ошметки
Дали, - а псы не подрались.
Дали пьяницам водки,-
А они отказались.
  
Люди ворон пугают,-
А воронье не боится.
Пары соединяют,-
А им бы разъединиться.
  
Лили на землю воду -
Нету колосьев - чудо!
Мне вчера дали свободу.
Что я с ней делать буду?


Баллада о Короле

муз:Е.Клячкин, ст:И.Бродский

Жил-был Король, жил-был Король,
Он храбрый был, как лев.
Жил-был Король, жил-был Король,
Король без Королев.
Он, кроме хлеба, ничего
Не ел, не пил вина,
Одна отрада у него
Была: война, война.

И день и ночь в седле, в седле,
И день и ночь с мечом,
Он мчался, мчался по земле,
И кровь лилась ручьем
За ним, за ним, а впереди
Рассветный ореол,
И на закованной груди
Во мгле мерцал орел.

Летели дни, неслись года,
Он не смыкал очей,
О, что гнало его туда,
Где вечный лязг мечей,
О, что гнало его в поход,
Вперед, как лошадь - плеть.
О, что гнало его вперед
Искать огонь и смерть.
И сеять гибель каждый раз,
Топтать чужой посев...
То было что-то выше нас,
То было выше всех.

Ответь, ответь, найди ответ,
Тотчас его забудь,
Ответь, ответь, найди ответ,
Но сам таким не будь.
Он пред врагами честь свою
И шпагу не сложил,
Он жизнь свою сложил в бою,
Он жизнь свою прожил!

Гони коней, гони коней,
Богатство, смерть и власть,
Но что на свете есть сильней,
Но что сильней, чем страсть.
Враги поймут, глупцы простят,
А кто заучит роль,
Тот страстотерпец, тот солдат,
солдат, мертвец, король.

Простись, простись, простимся с ним,
простимся, чья вина,
Что тишь да гладь нужна одним,
Другим нужна война,
И дробь копыт и жизни дробь,
Походные костры,
Одним - удар земли о гроб,
Другим - кларнет зари.


Сказание о Петре Якире, который родился в 1923 году, а сел в 1937

Ю.Ким

Четырнадцати лет пацан попал в тюрьму,
В одну из камер номер тридцать восемь - вот бедняга!
Четырнадцать статей предъявлено ему:
Политбандит, вообще семит
И неизвестно чей наймит,
И поджигатель, кажется, Кремля, не то Рейхстага -
Вот это передряга!
Вот это арестант! Наверно, он талант!

Вообще они талантливы, все эти иудеи!
Четырнадцати лет, пацан еще и шкет,
А он уже политбандит,
Уже наймит, уже семит
И поджигатель, вроде, Третьяковской галереи -
Уж эти мне евреи!

А чтобы не скучал способный сорванец
И правильно воспитывался в камере вонючей,
К нему и подсадил заботливый отец
Одних ученых десять тыщ
И неученых десять тыщ,
И несколько мильонов - просто так, на всякий случай.

Тра-та-та, тра-та-та,
Волоки в тюрьму кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая -
Вот компания какая,
Вот кампания какая
Была проведена...

Три тыщи лет тому у племени Му-му
Обычай был - дарить детей языческому богу,
И гибли пацаны, не зная почему,
А щас известно хоть, кому,
За что его и что его -
Прогресс, ребята, движется куда-то понемногу...

Ну, и слава Богу!
А то, куда он движется
И то, на чем он зиждется,
Неясно никому,
А только одному;
Четырнадцати лет
Пацан попал в тюрьму,
Зачем и почему -
Неясно никому,
А только одному...
Ау!


Память

Борис Рысев

Отпусти, отпусти меня, горюшко.
Ты пригрей, ты пригрей меня, солнышко.
Ветры буйные, будьте мне братьями,
моя память — дорогой обратною.

Занесло её время ненастное.
Не пролезть, не пройти — слово на слове.
Солнце село давно, небо в воронах.
Ах ты память моя, туча чёрная…

Ты, головушка, не советчик мне.
Сердце шепчет слова еле слышные.
Не мешай, пустота, дай прислушаться,
дай мне память мою да ослушаться.

На распутье дорог — влево, вправо ли —
кем-то камень врыт с двумя гранями.
Отыскал, что мне любо-дорого.
Так спасибо тебе, рука добрая.

Отпусти, отпусти меня, горюшко.
Ты пригрей, ты пригрей меня, солнышко…


Други вы мои
(к спектаклю ~1974 или 75г.)

Александр Васин (Васин-Макаров)

Други вы мои, други верные,
что ж вы, соколы, разлетелися.

Встаньте, соколы, встаньте, ясные,
размечите горюшко по дороженькам.

Небо горькое принахмурилось,
принахмурилось, угрожаючи.

Ты пошто, холоп, закручинился?
Аль в какой поклон не достал земли?

Отряхни с колен пыль дорожную,
не вались снопом в ноги барина.

Богатырь Илья, славный Муромец,
не на то твой меч бил татарина.

Ах как Волга да наша матушка
в берега круты половодьем бьёт.

Так и наша Русь очи подними,
не клони к земле буйну голову.



Больная осень

муз:А.Суханов, ст:Г.Аполлинер

О, больная, прекрасная Осень,
Ты погибнешь от зимнего холода,
Когда ветры засвищут средь сосен,
И укроют сады белым пологом.
Так умри же среди изобилия,
Среди спелых плодов, Осень бедная,
В небе ястребы кружат, а лилии
Растеряли в пруду листья бледные.

Где-то в рощах далеких волнение,
Там олени трубят одинокие,
Голоса умирают осенние,
Остывают озера глубокие -

Я ловлю эти дальние звуки.
О, холодный, пронзительный ветер,
Осень, желтые краски разлуки,
Фейерверк золотой на рассвете.

Кто-то бродит по листьям растерянно,
Отправляется в утренний поезд.
Мне одно еще утро отмеряно
Ближе, ближе минуты покоя...


Мастер Гриша

Б.Окуджава

В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме -
благодать, благодать.
Все обиды до времени прячем.
Ничего, что удачи пока не видать - зря не плачем.

Зря не плачем, зря не плачем, зря не плачем -
для чего, для чего?
Мастер Гриша придет, рядом сядет.
Две больших, две надежных руки у него - все наладит.

Все наладит, все наладит, все наладит -
переждем, переждем.
На кого же надеяться, кроме?
Разговоры идут день за днем все о нем в нашем доме.

В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме -
сквозняки, сквозняки.
Да под ветром корежится крыша...
Ну-ка, вынь из карманов свои кулаки, мастер Гриша.


Песня привидений

Юрий (Георгий) Аделунг

Глянь — полночь. Чёрт в помощь!
Вылезайте, братцы, из могил!
Эй, скорей седлай друг другу шеи —
Главное, чтоб было пострашнее.
Нам в удаче дьявол помоги!

Спокойно! По коням!
Пострашнее, братцы, заревем!
Если мы кого сейчас догоним,
Пусть не буду я тогда покойник,
Если ног и рук не оторвём!

Глянь — бродит, ещё один.
Глянь — с дорогой держит интервал.
Ба! Да это ж поп Лаврентий, вроде,
Что ж он делал в этом огороде ?
Стало быть, капусту воровал!

Спокойно! По коням!
Пострашнее, братцы, заревём.
Если мы сейчас догоним,
Пусть не буду я тогда покойник,
Если ног и рук не оторвём!

Глянь — едет! В лисипеде!
Это ж комсомольский секретарь!
Видно, наше дело, братцы, худо,
Надо нам уматывать отсюда,
Прячь скорей в могилу инвентарь!

Спокойно! По коням!
Глянь, заметил и за нами рвёт!..
Если этот тип сейчас догонит,
Пусть не буду я тогда покойник,
Он нам руки-ноги оторвёт!

1967


О том, как Клим Петрович выступал
на митинге в защиту мира

Александр Галич

У жене моей спросите, у Даши,
У сестре ее спросите, у Клавки,
Ну, ни капельки я не был поддавши,
Разве только что - маленько - с поправки!

Я культурно проводил воскресенье,
Я помылся и попарился в баньке,
А к обеду, как сошлась моя семья,
Начались у нас подначки да байки!

Только принял я грамм сто, для почина
(Ну, не более, чем сто, чтоб я помер!),
Вижу - к дому подъезжает машина,
И гляжу - на ней обкомовский номер!

Ну, я на крылечко - мол, что за гость,
Кого привезли, не чеха ли?!
А там - порученец, чернильный гвоздь,
"Сидай, - говорит,- поехали!"

Ну, ежели зовут меня,
То - майна-вира!
В ДК идет заутреня
В защиту мира!
И Первый там, и прочие - из области.

Ну, сажусь я порученцу на ноги,
Он - листок мне,
Я и тут не перечу.
"Ознакомься,- говорит,- по дороге
Со своею выдающейся речью!"

Ладно - мыслю - набивай себе цену,
Я ж в зачтениях мастак, слава Богу!
Приезжаем, прохожу я на сцену,
И сажусь со всей культурностью сбоку.

Вот моргает мне, гляжу, председатель:
Мол, скажи свое рабочее слово!
Выхожу я,
И не дробно, как дятел,
А неспешно говорю и сурово:

"Израильская,- говорю,- военщина
Известна всему свету!
Как мать, - говорю,- и как женщина
Требую их к ответу!

Который год я вдовая,
Все счастье - мимо,
Но я стоять готовая
За дело мира!
Как мать вам заявляю и как женщина!.."

Тут отвисла у меня, прямо, челюсть,
Ведь бывают же такие промашки! -
Этот сучий сын, пижон-порученец
Перепутал в суматохе бумажки!

И не знаю - продолжать или кончить,
В зале, вроде, ни смешочков, ни вою...
Первый тоже, вижу, рожи не корчит,
А кивает мне своей головою!

Ну, и дал я тут галопом - по фразам,
(Слава Богу, завсегда все и то же!)
А как кончил -
Все захлопали разом,
Первый тоже - лично - сдвинул ладоши.

Опосля зазвал в свою вотчину
И сказал при всем окружении:
"Хорошо, брат, ты им дал, по-рабочему!
Очень верно осветил положение!"...
Вот такая история!


Гербарий

В.Высоцкий

Лихие карбонарии,
Закушав водку килечкой,
Спешат в свои подполия
Налаживать борьбу,-
А я лежу в гербарии,
К доске пришпилен шпилечкой,
И пальцами до боли я
По дереву скребу.

Корячусь я на гвоздике,
Но не меняю позы.
Кругом - жуки-навозники
И крупные стрекозы,-
По детству мне знакомые -
Ловил я их, копал,
Давил, - но в насекомые
Я сам теперь попал.

Под всеми экспонатами -
Эмалевые планочки,-
Все строго по-научному -
Указан класс и вид...
Я с этими ребятами
Лежал в стеклянной баночке,
Дрались мы,- это к лучшему:
Узнал, кто ядовит.

Я представляю мысленно
Себя в большой постели,-
Но подо мной написано:
"Невиданный доселе"...
Я гомо был читающий,
Я сапиенсом был,
Мой класс - млекопитающий,
А вид... уже забыл.

В лицо ль мне дуло, в спину ли,
В бушлате или в робе я -
Стремился, кровью крашенный,
Обратно к шалашу,-
И на тебе - задвинули
В наглядные пособия,-
Я злой и ошарашенный
На стеночке вишу.

Оформлен как на выданье,
Стыжусь, как ученица, -
Жужжат шмели солидные,
Что надо подчиниться,
А бабочки хихикают
На странный экспонат,
Личинки мерзко хмыкают
И куколки язвят.

Ко мне с опаской движутся
Мои собратья прежние -
Двуногие, разумные, -
Два пишут - три в уме.
Они пропишут ижицу -
Глаза у них не нежные,-
Один брезгливо ткнул в меня
И вывел резюме:

"С ним не были налажены
Контакты, и не ждем их,-
Вот потому он, гражданы,
Лежит у насекомых.
Мышленье в ем не развито,
С ним вечное ЧП,-
А здесь он может разве что
Вертеться на пупе".

Берут они не круто ли?!-
Меня нашли не во поле!
Ошибка это глупая -
Увидится изъян,-
Накажут тех, кто спутали,
Заставят, чтоб откнопили,-
И попаду в подгруппу я
Хотя бы обезьян.

Нет, не ошибка - акция
Свершилась надо мною,-
Чтоб начал пресмыкаться я
Вниз пузом, вверх спиною,-
Вот и лежу, расхристанный,
Разыгранный вничью,
Намеренно причисленный
К ползучему жучью.

А может, все провертится
И вскорости поправится...
В конце концов, ведь досточка -
Не плаха, говорят,-
Все слюбится да стерпится,
Мне даже стала нравиться
Молоденькая осочка
И кокон-шелкопряд.

А мне приятно с осами -
От них не пахнет псиной,
Средь них бывают особи
И с талией осиной.
Да, кстати, и из коконов
Родится что-нибудь
Такое, что из локонов
И что имеет грудь...

Червяк со мной не кланится,
А оводы со слепнями
Питают отвращение
К навозной голытьбе,-
Чванливые созданьица
Довольствуются сплетнями,-
А мне нужны общения
С подобными себе!

Пригрел сверчка-дистрофика -
Блоха сболтнула, гнида,-
И глядь - два тертых клопика
Из третьего подвида,-
Сверчок полузадушенный
Вполсилы свиристел,
Но за покой нарушенный
На два гвоздочка сел.

Паук на мозг мой зарится,
Клопы кишат - нет роздыха,
Невестой хороводится
Красивая оса...
Пусть что-нибудь заварится,
А там - хоть на три гвоздика,-
А с трех гвоздей, как водится,
Дорога - в небеса.

В мозгу моем нахмуренном
Страх льется по морщинам:
Мне станет шершень шурином -
А что мне станет сыном?..
Я не желаю, право же,
Чтоб трутень был мне тесть!
Пора уже, пора уже
Напрячься и воскресть!

Когда в живых нас тыкали
Булавочками колкими -
Махали пчелы крыльями,
Пищали муравьи,-
Мы вместе горе мыкали -
Все проткнуты иголками,-
Забудем же, кем были мы,
Товарищи мои!

Заносчивый немного я,
Но - в горле горечь комом:
Поймите, я, двуногое,
Попало к насекомым!
Но кто спасет нас, выручит,
Кто снимет нас с доски?!
За мною - прочь со шпилечек,
Товарищи жуки!

И, как всегда в истории,
Мы разом спины выгнули,-
Хоть осы и гундосили,
Но кто силен, тот прав,-
Мы с нашей территории
Клопов сначала выгнали
И паучишек сбросили
За старый книжный шкаф.

Скандал в мозгах уляжется,
Зато у нас все дома,
И поживают, кажется,
Уже не насекомо.
А я - я нежусь ванночкой
Без всяких там обид...
Жаль, над моею планочкой
Другой уже прибит.

1976